Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

Тургай в то время мало чем отличался от киргизских аулов. По свидетельству современника, город был выстроен «весь из самана, домики без крыш, а с залитым глиной пологим верхом, в стороне от города – церковь, казармы в разрушенном состоянии, конюшни и др[угие] постройки…» 722. В Тургае партизанам достались значительные склады продовольствия и боеприпасов, оставшиеся после ухода особо го экспедиционного отряда генерал-лейтенанта АД. Лаврентьева, усмирявшего киргизские волнения в 1916–1917 гг. Кроме того, казакам удалось получить 2,5 миллиона романовских рублей 723.

За время пребывания в городе (д о 12 июня 1918 г.) казаки смогли отдохнуть, подкрепить свои силы, была обновлена материальная часть, пополнен конский состав. По прибытии в Тургай отряд перешел на новое довольствие. На одного партизана в сутки выдавалось 1,5 фунта хлеба, фунт мяса, четверть фунта крупы, 6 золотников сахара и 0,48 золотника чая 724. В целях упрочения дисциплины были запрещены азартные игры, введен комендантский час, запрещено хождение по городу в неопрятном виде. Для того чтобы как-то занять партизан, проводились занятия на стрельбище, казаки несли караульную и дозорную службы, привлекались к строительству укреплений вокруг города 725. Командование отряда в самой жесткой форме пресекало все случаи нарушения дисциплины. Наиболее распространенным наказанием был арест на 3–5 суток, а иногда усиленный арест с заменой стойкой (при таком наказании казак должен был определенное время стоять и держать на весу оружие: винтовку или шашку).

Вокруг города были выставлены наблюдательные посты (на 10 верст). На ближних подступах уставлены и пристреляны по ориентирам пулеметы, с церковной колокольни за местностью следил наблюдатель с биноклем. Штаб Дутова был соединен телефонной линией с партизанским отрядом, оборонительными рубежами на подступах к городу и наблюдателем на колокольне. Принятые меры позволили обезопасить казаков от нападения красных на весь период пребывания в Тургае.

Симпатии местного населения были в целом на стороне казаков, тем бо ле е что последние не причиняли вреда киргизам. Более того, сами киргизы вскоре стали злоупотреблять их доверием и использовать пребывание оренбуржцев в городе в целях личного обогащения. Они стали воровать лошадей из отрядного табуна. После чего якобы «находили» краденую лошадь и возвращали ее в отряд, за что получали от Войскового правительства денежное вознаграждение. Это явление удалось пресечь лишь тогда, когда денежные вознаграждения стали выдавать не из средств Войскового правительства, а за счет виновного в пропаже лошади 726.

В Тургайском походе участвовала и Александра Афанасьевна Васильева – казачка станицы Остроленской 2-го военного округа Оренбургского казачьего войска. По одной из характеристик, это была «молодая особа с крепкой, хорошей фигурой, лицо широкое, скуластое, но черные блестящие глаза – глубоки, жгучи… Она жила в Федотовке с братом, студентом-добровольцем… Дутов предложил Шурке (т. е. А.А. Васильевой. – А. Г. ) собираться и увез ее потом в автомобиле с собою, а ее брату-студенту написал на своем бланке документ для следования туда же лошадьми» 727. Есть сведения, что АА. Васильева происходила из нагайбаков – крещеных татар, числившихся оренбургскими казаками. Именно она, по всей видимости, с 1918–1919 гг. стала гражданской женой Дутова и разделила с ним оставшиеся три года его жизни.

Конфликт стариков и фронтовиков, имевший место в Оренбургском казачьем войске, как и в других войсках, не позволил Дутову на начальном этапе борьбы объединить вокруг себя значительные массы казаков. Однако новая власть не считалась с казачьими традициями и образом жизни, разговаривала с казаками в основном с позиции силы, что вызывало в их среде острое недовольство, быстро переросшее в вооруженное противостояние. Таким образом, для большинства казаков борьба с большевиками приняла характер борьбы за свои права и саму возможность свободного существования.

Весной 1918 г., вне связи с Дутовым, на территории 1-го военного округа Оренбургского казачьего войска началось мощное повстанческое движение против большевиков, которое возглавил Съезд делегатов 25 объединенных станиц и штаб фронтов во главе с войсковым старшиной Д.М. Красноярцевым. 28 марта в станице Ветлянской казаками был уничтожен отряд председателя Совета Илецкой Защиты П.А. Персиянова, 2 апреля в станице Изобильной уничтожен карательный отряд председателя Оренбургского губисполкома и ВРК С.М. Цвилинга, а в ночь с 3 на 4 апреля отряд войскового старшины Н.В. Лукина (вскоре расстрелян) совершил дерзкий налет на Оренбург, заняв город на некоторое время и нанеся красным ощутимые потери. Красные ответили жестокими мерами: на территории губернии действовали карательные отряды, которые расстреливали антибольшевистски настроенных казаков, сжигали сопротивлявшиеся станицы (весной 1918 г. сожжено 11 станиц), налагали на казаков значительные контрибуции. В результате только на территории 1-го военного округа Оренбургского казачьего войска к июню 1918 г. в повстанческую борьбу оказалось вовлечено свыше шести тысяч казаков, важную роль в организации выступления казаков сыграли станичные военные комиссии. Кроме того, в конце мая к движению сопротивления присоединились казаки 2-го и 3-го военных округов, поддержанные восставшими чехословаками.