Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

16 февраля командир IV Оренбургского армейского корпуса генерал-майор В.Н. Шишкин получил телеграмму командующего армией с приказом о сформировании на базе своего соединения нового, II Оренбургского казачьего корпуса в составе 4-й и 5-й Оренбургских казачьих дивизий и о своем назначении командиром этого корпуса. Буквально через несколько дней его сменил Генерального штаба генерал-майор И.Г. Акулинин (вместо Акулинина главным начальником Оренбургского военного округа на театре военных действий и помощником атамана стал Генерального штаба генерал-лейтенант Л.П. Тимашев). Из штаба IV Оренбургского армейского корпуса была выделена часть офицеров и чиновников на образование кадра штаба нового корпуса. В тот же день эти чины приступили к работе по управлению частями образованного соединения. IV Оренбургский армейский корпус должен был сдать новому корпусу свой участок фронта и срочно, в связи с глубоким обходом красных на Таналыково – Баймак, вызванным изменой башкир, выдвигаться на правый фланг армии в район станицы Кизильской. Передовые части IV корпуса должны были расположиться в районе Таналыково и войти в связь со Сводным Стерлитамакским корпусом Западной армии, действовавшим правее. Задачей Стерлитамакского корпуса было выдвижение на линию деревень Кирдасова – Баймак с целью занятия уральских горных проходов и обеспечения связи с Отдельной Оренбургской армией. Уже 4 марта IV Оренбургский армейский корпус был включен в состав Южной группы Западной армии. Во многом справедливым представляется упрек находившегося в этот период в Харбине Генерального штаба генерал-лейтенанта А.П. Будберга, что в конце 1918 г. «навеянное, как говорят, англичанами наступление в северном направлении через Пермь обрекло на съедение большевикам наиболее прочные антибольшевистские казачьи войска – Уральское и Оренбургское. Вместо того чтобы двинуть все силы на Самару и Царицын для соединения с Красновым и Деникиным, омские стратеги поперли на Пермь и этим погубили всю операцию» 1553.

27 февраля красные заняли Орск, 3 марта пал Актюбинск. Под Орском красные захватили 30 паровозов, до 2500 вагонов, 50 вагонов со снарядами, вагон кож (вагоны просто некуда было девать, т. к. железная дорога как раз под Орском и заканчивалась), 13 автомобилей, 2 мотоцикла, 3 аэроплана, свыше 150 000 снарядов 1554. Моральный дух армии резко упал, Отдельная Оренбургская продолжала отход с боями. Боевые действия велись в настоящем «медвежьем углу» – на территории, где полностью отсутствовали железные дороги, а передвижение в зимнее время было затруднено сильными метелями и глубоким снегом. Начался самовольный уход по домам, переходы на сторону красных и мародерство. В частности, 2-й Сызранский кавалерийский полк самовольно покинул боевые порядки и ушел в тыл, грабя этапы и станицы, попадавшиеся на пути 1555. Эти явления были вызваны как значительным переутомлением войск в результате продолжительных боев, так и милиционным характером комплектования частей.

26 февраля Дутов телеграфировал в штаб Западной армии: «Положение Оренбурга катастрофическое. Некоторые части совершенно вышли из повиновения, есть случаи грабежа складов, транспортов, невозможно учесть, во что выльется операция» 1556.

После Войскового Круга атаман намеревался отправиться в Омск 1557, но эта поездка, видимо, из-за событий на фронте была отложена. Для повышения боевого духа частей Дутову пришлось осуществить ряд преобразований в войсках (были расформированы ненадежные части, укреплена дисциплина, проведены изменения в командном составе), что дало положительный результат.

В приказе по войскам Отдельной Оренбургской армии от 18 марта 1919 г. Дутов отметил, что «одной из важнейших причин неудачного похода, боевых операций армии за последние два месяца является моральное разложение некоторых казачьих конных частей, особенно тех из них, кои сформированы и укомплектованы казаками 1-го округа. В этих частях наблюдаются повышенная нервозность, нежелание драться вообще и в пешем строю в особенности, отсутствие воинской дисциплины и любви к своему родному измученному войску. Неустойчивость в таких полках обесценивает высокую доблесть, проявленную другими, верными своему долгу, частями. Армии и родине не нужна разложившаяся и трусливая толпа. Почему начальникам всех степеней, от отделенного до командира корпуса включительно, принимать самые решительные и суровые меры к поднятию дисциплины во всех воинских частях…» 1558