Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

Свидетельство Гайды о совещании следует считать преднамеренной ложью. По мнению С.П. Мельгунова, Гайда вопреки своим мемуарам был ярым сторонником северного варианта 1511. Сам Дутов на Войсковом Круге заявил, что договорился с Гайдой об обмене пеших частей на конные 1512, однако в дальнейшем армия Дутова столь необходимой ей пехоты так и не получила.

Единственное достоверное и подробное свидетельство о совещании привел в своих мемуарах генерал Щепихин, детально описавший всю бессмысленность, несерьезность и даже позорность для Белого движения этого совещания при том, что не приехавший Лебедев давно уже принял свой собственный план предстоявшей операции, который Колчак должен был заставить принять и командующих армиями. Этот документ имеет исключительное значение для оценки стратегического планирования весеннего наступления белых на Восточном фронте.

Если верить Щепихину, Дутов на совещании заявил о готовности наступать и изложил историю своей борьбы с большевиками, несмотря на то что это было не к месту. Датой возможного начала наступления своей армии Дутов назвал 4 марта. Атаман полагал невыгодным выпускать из рук инициативу и говорил о необходимости нанесения главного удара в районе его армии для скорейшего соединения с Деникиным. Дутова поддержал Гайда. При этом атаман подчеркнул, что рассчитывать на энергичные действия его войск не приходится 1513.

Вскоре после совещания начальник штаба Западной армии – Генерального штаба генерал-майор С.А. Щепихин сообщил генерал-квартирмейстеру Ставки Верховного главнокомандующего Генерального штаба полковнику З.Ф. Церетели: «Оренбургская армия больна, почти все заражены политикой, а потому рассчитывать на серьезную работу ее трудно. Мне очевидцы докладывали, что ни в Актюбинске, ни в Илецкой Защите регулярных, если можно так выразиться, войск красных нет, а лишь по несколько сот местных большевиков, справиться с которыми легко, а если это не сделано, то, значит, внутреннее состояние Оренбургск[ой] армии должно внушать серьезное опасение. Я теперь должен признаться, что при обсуждении общего плана здесь в Челябе в присутствии Верховного мы были введены, быть может, вполне добросовестно командармом Оренбургск[ой] армии в заблуждение как относительно общего состояния армии, так, в частности, и относительно Башкирского участка. Основываясь на докладе ген[ерала] Дутова, что все обстоит благополучно и что с башкирами он справится и был принят план, который я назову средним, так как он учитывал нанесение главного удара по центру на Уфу. Два крайних плана в то время отпали по различным причинам. План Гайды – нанесение главного удара в районе его армии, потому что слишком район удара удален от района, где нужна помощь. Второй крайний план, который, быть может, по обстановке данного момента теперь и надо принимать, именно – сосредоточение и главный удар от Верхнеуральск[а] – Троицка по Башкирии и наиболее решительный и быстро приводящий к результату, тогда не был принят ввиду удовлетворительного по освещению (? – А. Г. ) ген[ералом] Дутовым обстановки положения и так как это решение сопровождается многими минусами, как то: трудность снабжения, медленность сосредоточения, горный район, не позволяющий работать большими силами и угрозой ему со стороны Уфы, то это решение было оставлено и принято известное уже Вам.

Полагаю, что менять в корне план не нужно и видоизменять нанесение главного удара на фронте Западной армии, но уделить больше внимания левому флангу и тылу нашей и Оренбургской армии за счет второстепенного Сибирского участка повелительно требует обстановка, иначе к моменту начала операции на Уфу можно быть вынужденным угрозой соединениям Оренбургской поспешно обессиливать занесенный удар и скомкать всю операцию, вот почему я [с] согласия Командующего Армией вначале нашего разговора и доложил Вам, что здесь нужна помощь серьезная, вполне самостоятельная, а не паллиативы, на которые способны Западная и Оренбургская армии. Первая – ввиду начатия исполнения общего плана, а вторая – обессилию. Отсюда ясно, что если Вы не пожертвуете Сибирской бригадой и второстепенными задачами, данными Гайда, то придется вывести нам часть своих сил, намеченных для удара, чем нарушить общий план на главном, а не на второстепенном, что будет при отозвании Сибирской бригады от Гайды участке» 1514.

Этому документу, впервые публикуемому в полном объеме, как источнику по истории стратегического планирования на Восточном фронте нет цены. К сожалению, призыв Щепихина о помощи оренбуржцам не был услышан в Ставке. Отдельную Сибирскую стрелковую бригаду Дутов так и не получил. Что касается обвинений в адрес атамана, то, разумеется, позднейшая критика его действий допустима, однако до перехода башкир на сторону большевиков он никак не мог их считать явными врагами, соответственно и ведение боевых действий на их территории являлось бы неоправданным.