Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

В этом сообщении обращают на себя внимание данные о тяжелой артиллерии, которой, в действительности, у французов на реке Урк не было. Здесь же отмечены англичане — на основании ложной информации от 3–й дивизии, 5–го корпуса в действительности в составе 6–й французской армии не было. Легко представить, в какой мере взвинчивали настроение в штабе 1–й армии подобные донесения с фронта, которые штаб принимал на веру. Из сообщений видно, что командование 1–й армии считало еще отдаленной угрозу продвижения англичан в бреши.

Но вскоре и эта иллюзия разрушена. В 4 часа дня английская пехота отмечена в движении на Куломье; в 5 час. авиационная разведка наблюдала большой бивуак пехоты на северо-восточной окраине леса Креси (La Foret de Сгесу), у Фармутье (Faremoutiers), Ля-Сель (la Celle) и Морсерф (Mortcert). To были 2–й и 3–й английские корпуса. Движение этих сил во фланг фронту на реке Урк грозило бы взорвать его. А между тем продолжали поступать сведения о расположении крупных сил противника также и в районе Нантейль-ле-Годуэн.

Положение становится исключительно серьезным. Надо действовать быстро и решительно. В 9 ч. 15 м. вечера Клюк отдает приказ на 8 сентября, 2–й, 4–й и 4–й рез. корпуса под командованием генерала Л инзингена должны окопаться и удерживаться на месте. Левое крыло от Вареда должно быть отведено на более удобные позиции. На правом крыле должно быть осуществлено наступление по прибытии подкреплений, 3–й и 9–й корпуса должны возобновить движение в 2 часа ночи, чтобы вступить в боевую линию, севернее Антильи; 3–й корпус — из Монтрейль — о — Льон (Montreuil aux Lions) через Марейль (Mareuil); 6-я пех. дивизия — из Шарли на Марейль и 5–я пех. дивизия из Ла-Ферте-су-Жуар через Круи; 9–й корпус — из района Шато-Тьерри на Ла-Ферте — Милон; 2–й кав. корпус обеспечивает нижнее течение Б. Морена и против Куломье.

Таким образом, лишь 7 сентября вечером командование 1–й армии отдало приказ, реализующий идею контрманевра на Урке всеми силами армии. Должны пройти, однако, еще сутки, пока закончатся все намеченные передвижения, и лишь 9–го может быть начато наступление. Какое же значение имело это опоздание на двое суток в принятии решения, — эти сомнения и колебания командования 1–й армии, это раздвоение его оперативной мысли, эти проволочки с передвижкой всех сил на север?

Между Варедом и Монмираем зияла теперь брешь в 50 км, охраняемая только кавалерийскими частями. Она имела теперь особый оперативный смысл, которого не могла иметь в начале Марнской битвы. Теперь в нее уже проникали крупные силы противника, которых остановить было рке почти невозможно. Эта тяжелая обстановка создалась по вине Клюка.

Во-первых, затянув на двое суток перевод двух корпусов на фронт через реку Урк, Клюк сильнейшим образом подорвал свои шансы на успех на этом отрезке Марнской битвы; он теперь был скован боями и повернуться против англичан не мог [190].

Во-вторых, отсутствие твердого решения у командующего армией сразу же, как выяснилась картина боев 4–го рез. корпуса, привело к вовлечению 9–го и 3–го корпусов в бои с 5–й французской армией и склонению к югу правого фланга 2–й армии. Отозвание двух корпусов в тот момент, когда 2–я армия использовала их в обеспечение своего правого фланга у Монмирай, ставило Бюлова в чрезвычайно тяжелое положение. 6 сентября 2–я армия, в случае ухода всей 1–й армии за реку Урк, еще сохраняла свободу маневра, 7–го она уже была скована наступающим противником.

Конечно, не самая брешь, а именно эта скованность обеих армий боями в противоположных направлениях представляла грозную опасность. Обе армии не могли оторваться от районов, где их корпуса вели ожесточенную борьбу. Оставался лишь один выход — добиться победы на каждом из фронтов раньше, чем опасность проникновения врага в брешь между двумя армиями примет реальные очертания. Но именно шансы этой победы и были чрезвычайно ухудшены оттяжкой и колебаниями Клюка в решении его относительно двух корпусов, находившихся еще южнее Марны.

в) Конница затыкает брешь

В том, что в течение Марнской битвы с обеих сторон были допущены многочисленные ошибки, ничего удивительного нет. Вести такую сложную борьбу в условиях неизвестности и опасности несколько труднее, чем спокойно анализировать обстановку post factum. Но странно, когда эти ошибки пытаются оправдать, спустя двадцать дет. Этим занимается, в частности, генерал Кюль, все еще стараясь реабилитироваться в старых грехах.