Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

Дело в том, что еще раньше, около 11 час., когда Хенча еше не было в Марейле, Клюк, у которого все больше накапливалось данных о переходе Марны союзниками, принял решение об отводе левого крыла на линию Монтиньи л'Аллье — Брюмец, т. е. на линию, указанную в приказе об отступлении. Один из офицеров генштаба, получив указания от генерала Кюля, разработал проект директивы, которая немедленно была передана по телефону генералу Линзингену и получена им в 11 ч 40 м Содержание записи принятого радио, сохранившейся в архивах, таково:

„2–я армия отвела свои правый фланг через Монмирай значительно на восток. Вследствие этого (!), по полученным сообщениям, англичане сегодня в 11 час. крупными силами переходят Марну у Шарли и Нантейля. Генерал Линзинген, включая подчиненную группу генерала Лохова, должен тотчас же отойти в направлении Круи, прикрывая свой фланг, через Куломб в направлении Ла-Ферте — Милон — Нейли-Сен-Фрон. 2–й кав. корпус с бригадой Крсвеля получил приказ прикрывать фланг. Группа генерала Сикст — Арнима получает приказ прикрыть отход и соответственно этому отойти за линию Марейль — Антильи. Группа генерала Кваста прикрывает движение, продвигаясь в направлении Нантейля“ [314].

Документ — буквально уничтожающий для официальной германской истории, ибо он ниспровергает всю легенду о том, что отступление 1–й армии произошло в силу простого недоразумения. В документе обращает внимание прежде всего полоса отступления для группы Линзингена; она отводится далеко назад. Но в особенности поражает сходство указания рубежей отступления прочих групп с приведенным окончательным приказом об отступлении. И совершенно уже непереносимо для гордости германской армии указание на то, что группа Кваста. имела уже в 11 час. утра чисто оборонительную задачу. Официальная история заверяет нас, что посылка радио явилась плодом недоразумения [315].

В 11 ч. 30 м. кавалерийскому корпусу Марвица было передано следующее радио из штаба армии:

„Левое крыло армии отходит через Круи — Куломб на линию Монтиньи — Ганделю. Командование 2–го кав. корпуса должно прикрывать это движение против врага, который переправляется у Шарли насколько возможно путем нападения“.

Радио было передано одновременно 2–й армии и создало там, как уже сказано, впечатление о начавшемся общем отступлении 1–й армии.

Дальше следует очень загадочная история с приказом, который был отдан около 12 час. дня. Подлинника приказа в архиве 1–й армии не оказалось, сохранилась лишь копия, отпечатанная на машинке и датированная в 11 ч 30 м [316]. Конечно, такой „документ“ не может считаться полновесным. Но и его содержание отнюдь не подкрепляет утвержденния Кюля о том, что в штабе 1–й армии не было и мысли об отступлении до прибытия Хенча.. Вот текст этого документа:

„Левое крыло армии, генерал Линзинген, включая подчиненную группу генерала Л охова, должно атаковать 5–й дивизией в направлении на Дюизи, остальными силами сначала отходить в район Круи — Куломб. Командование 2–го кав. корпуса с бригадой Кревеля получает приказ прикрыть фланг. Группе генерала Сикст — Арнима приказано прикрыть движение, атакуя в направлении Вильерсен — Жене — Аси. Группа генерала Кваста должна содействовать ударом в направлении Нантейдь — ле Годуэн“.

Этот текст опять уличает командование 1–й армии. В нем явно говорится об отступлении всей армии. Левый фланг лишь сначала отводится в район Круи — Куломб. Группа Сикст — Арнима прикрывает отступление. Группе Кваста не ставится задачи решительного наступления, а лишь задача содействия отступательному движению главных сил.

Генерал Кюль впоследствии, в 1925 г, пишет следующее „Форма приказа ни в каком случае не является удачной. Насколько я помню, он не мыслился как общий приказ по армии, а главным образом как приказ для левого фланга, которому разъяснялось, что его отход прикрывается продвижением вперед центра и правого фланга“ [317]. Рейхсархив также говорит о „не совсем удачно избранной форме этого приказа“.

Странные вещи творились в штабе 1–й армии утром 9 сентября. Командование ее, по официальной версии, объято полной уверенностью в победе, которую должно принести наступление правого крыла, но упорно редактирует приказы так, что в них говорится об отступлении всей армии. Вернее всего, объяснение этому следует искать в том, что командование 1–й армии находилось еще в стадии колебаний, воля его непрерывно подрывалась тревожными сообщениями, и неотвратимо назревала идея об отступлении. Опять-таки и здесь приведенным приказам нельзя придавать решающего значения. Истина происходившей драмы не в них, а в живой динамике событий. Приказы могли быть и иные, приказы, продиктованные смелой и уверенной волей к победе. Но можно ли обойти молчанием тот факт, что таких приказов командованием 1–й армии отдано не было, что сохранившиеся документы являются не чем иным, как первоначальными набросками окончательной директивы об отступлении, причем эти наброски были сделаны работниками штаба 1–й армии еще до приезда Хенча.