Бернард Хаттон - Секретная миссия Рудольфа Гесса. Закулисные игры мировых держав. 1941-1945

– А фюрер-то нынче дал маху! – Геринга вовсе не расстроил провал миссии Гесса, хотя он, как никто другой, понимал, какую опасность представляет война на два фронта.

Генерал Боденшанц писал своему другу:

«Всем было ясно, что Гитлер составил план этого предприятия совместно с Гессом. Если бы Гессу удалось убедить Британию, что Германия вот-вот нападет на Россию, заключение мира на Западе стало бы вполне возможным. Неожиданный ход Гесса помог бы достичь того, чего не удалось сделать Риббентропу со всеми его дипломатами, а Герингу – с помощью люфтваффе.

Все, кто присутствовал в кабинете Гитлера в то воскресенье, не сомневались, что Гитлер надеялся заключить мир с Западом и убедить британское правительство совместно с Германией напасть на Россию. Гитлер очень расстроился, узнав, что его планы потерпели крах».

12 мая, в полдень понедельника, Гитлер приказал доктору Отто Дитриху, своему пресс-секретарю, составить новое коммюнике. Текст его был очень расплывчатым и содержал намеки на то, что Гесс страдал психическим заболеванием. Это коммюнике должно было быть обнародовано только после того, как Гитлер отдаст соответствующий приказ. Дитрих велел своим подчиненным немедленно доложить ему, если в какой-нибудь британской радиопередаче зайдет речь о Гессе или о захваченном в плен немецком пилоте. В свете новых данных коммюнике будет изменено.

Геринг, который никак не мог успокоиться, что его не посвятили в планы Гитлера относительно Гесса, бросился к профессору Мессершмитту. Обвиняющим жестом он направил на профессора свой маршальский жезл и прорычал:

– Я вижу, что всякий, кому не лень, может взять у вас самолет и улететь куда захочет!

Профессор Мессершмитт тактично заметил, что заместитель фюрера вовсе не «всякий, кому не лень».

– Вы должны были понять, что он сошел с ума! – бушевал Геринг, пустив в ход ложь, придуманную Гитлером и Гессом.

– Я – инженер, а не врач, – ядовито возразил профессор Мессершмитт. – Если у вас есть причины полагать, что Гесс душевнобольной, то вы должны были добиться его отставки.

Геринг расхохотался и хлопнул себя по жирным ляжкам.

– Ну ладно, профессор. Занимайтесь и дальше своими самолетами. И если фюрер решит вас в чем-нибудь обвинить, я за вас заступлюсь.

Мартин Борман обрадовался, что Гесс убрался с его дороги, – теперь его, Бормана, влияние на фюрера сильно возрастет. Борман страстно желал, чтобы миссия Гесса потерпела провал, и с нетерпением ждал, когда же будет обнародовано коммюнике. Его соперник будет опорочен в глазах людей, как человек, страдающий психическим заболеванием. Но коммюнике еще несколько раз переписывалось, и только в понедельник вечером фюрер разрешил передать по радио текст следующего содержания:

«Национал-социалистическая партия официально заявляет, что член партии Рудольф Гесс, которому, ввиду его многолетней болезни, было строго запрещено летать, сумел захватить самолет.

В субботу 10 мая Рудольф Гесс вылетел из Аугсбурга и до сих пор не вернулся.

В письме, которое он оставил, к сожалению, видны следы помутнения рассудка и психического заболевания, и Гесс, как опасаются, стал жертвой своих галлюцинаций.

Фюрер приказал сразу же арестовать адъютанта, члена партии Гесса, который был единственным человеком, знавшим об этих полетах, и который, в нарушение всех приказов фюрера, хорошо ему известных, не только не предотвратил полет, но и не сообщил о нем.

В данных обстоятельствах следует считать, что член партии Гесс либо выпрыгнул с парашютом, либо разбился».

Когда немецкая служба новостей передавала это сенсационное сообщение на всю Германию, Гесс лежал в постели в тщательно охраняемой палате госпиталя. Никто из англичан еще не подтвердил, что он действительно Гесс; не удалось ему и передать предложение Гитлера о мире никому из высокопоставленных деятелей британского правительства.

Рано утром в понедельник кортеж из трех машин выехал из Дичли и направился в сторону Лондона. В первом автомобиле сидел Уинстон Черчилль, во втором – герцог Гамильтон, а в третьем – высокопоставленные военные чины. Машины неслись с огромной скоростью. Из-за того, что бензин выдавался по карточкам, дорога была совершенно свободной, а когда кортеж достиг Лондона, шоферы не сбавили скорость и неслись, не обращая внимания на красный свет и на свистки полицейских, объезжая островки безопасности в неположенных местах. На Западной авеню, на окраине Чизвика, из боковой улочки выехала патрульная полицейская машина и бросилась догонять нарушителей. Догнав их, она поравнялась с передней машиной. Полицейский автомобиль громко сигналил, но шофер Уинстона Черчилля, не сбавляя хода, включил свой сигнал, который был гораздо громче полицейского. Только после этого патрульные машины отстали, и правительственный кортеж помчался дальше.