Ральф Баркер - Торпедоносцы. Британские ВВС против немецких конвоев

«Шарнхорст», наскочивший еще на одну мину по пути в Вильгельмсхавен, тоже вышел из строя на несколько месяцев. А 23 февраля «Принц Евгений» на пути из Киля в Тронхейм был торпедирован подводной лодкой «Трайдент», потеряв при этом двадцать футов кормы вместе с рулем. Однако оба эти корабля снова вернулись в строй и принесли нам много хлопот позже в северных широтах.

Сам адмирал Редер потом признавал, что германские ВМС, «одержав тактическую победу, потерпели стратегическое поражение». Это довольно приятный для британцев итог. В своей телеграмме Черчиллю Рузвельт сообщает, что, по его мнению, «локализация всех немецких кораблей в Германии значительно облегчает решение нашей общей морской проблемы в Северной Атлантике». Находясь в Бресте, эти корабли угрожали всем направлявшимся на восток атлантическим конвоям, заставляя обеспечивать последние конвоем военных судов. Они явно напрасно оставили свою позицию, преграждавшую наши жизненно важные коммуникации. Однако потопление «Шарнхорста» или «Принца Евгения» явилось бы огромным вкладом в пересмотр баланса морских сил в пользу наших последующих русских конвоев. Прорыв немецких кораблей стал нашим серьезным поражением, и прежде всего поражением торпедоносцев. Им больше не предоставлялось такого шанса.

Адаптированный к нашим понятиям вывод Редера скорее напоминает оправдание команды, выбывшей из соревнований: «Ну хорошо, зато теперь мы сможем сконцентрироваться на игре в лиге». В тот момент нам не удалось убить двух зайцев.

Но даже если бы нас предупредили о выходе кораблей за двадцать четыре часа, «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Принц Евгений» наверняка бы прорвались. Ни в коем случае не приуменьшая германские достижения, которые на все времена останутся неосторожной, но впечатляющей демонстрацией силы их оружия, у нас не было никаких шансов предотвратить этот проход при тех погодных условиях и использовании тех сил, которые имелись тогда в распоряжении нашего командования.

Несмотря на повреждения, полученные у норвежского берега от подлодки «Трайдент» 23 февраля, немецкий крейсер «Принц Евгений» благополучно дошел до Тронхейма. Однако все, что можно было сделать, – это произвести временный ремонт, который позволил бы кораблю вернуться обратно в Киль.

Весной 1942 года немецкое командование приступило к разработке соответствующих планов. В Тронхейме «Принцу Евгению» залатали корму, но крейсерская скорость и маневренность корабля остались ограниченными, и немцы решили попытаться отвлечь внимание британской разведки, организовав проход недавно отремонтированного «Лютцова» из Балтики в Тронхейм с одновременным перемещением «Принца Евгения» в южном направлении.

Вслед за прорывом через Канал Гитлер сконцентрировал почти все свои оставшиеся военно-морские силы у норвежского побережья. «Тирпиц», «Адмирал Шеер» и «Хиппер» вместе с поврежденным «Принцем Евгением» представляли собой постоянную угрозу для русских конвоев. Однако эти корабли находились под постоянным наблюдением самолетов разведки. «Бьюфорты» 42, 86 и 217-й эскадрилий постоянно следили за ними на севере, базируясь в Лошаре, Уике и Самбурге на Шетлендских островах, в ожидании удобного случая нанести удар.

Использование аэродромов так далеко на севере было продиктовано расположением немецких кораблей. Вместе с тем работа «бьюфортов» в Самбурге была весьма опасной. Аэродром располагался на куске суши, омываемом морем с двух сторон. Примерно в миле от конца взлетной полосы находился холм высотой 200 футов и меньший по размеру холм с другой стороны полосы, ближе к краю аэродрома. Вдобавок к этим трудностям погода в этих северных широтах славилась своими капризами, в связи с чем ее прогнозы были неточными.

20 марта шесть самолетов 42-й эскадрильи поднялись в воздух из Самбурга в конце второй половины дня для нанесения специального удара у норвежского побережья. Им не удалось обнаружить цель. Во время поисков в наступавшей темноте и при ухудшавшейся погоде они утратили контакт друг с другом. Берчли и Арчер, два австралийца, вернулись в Самбург, но Берчли протянул дальше взлетной полосы и искалечил самолет на камнях. Арчер приземлился благополучно. Два других самолета столкнулись с холмами. В одном самолете выжили два стрелка, в другом только один. Все трое получили тяжелые увечья. Еще один самолет приземлился благополучно в Уике после того, как ему было отказано в посадке в Самбурге. Выполнением этого задания командовал подполковник Вильямс. Сам Вильямс нашел Самбург, но совершил неправильную посадку через холмы. Темной ночью сложность заключалась в необходимости набрать большую высоту, а потом сделать резкое снижение. Вильямс слишком резко сбросил скорость, и его самолет фактически съехал по склону холма. В конце концов самолет, пройдя взлетную полосу, вспахал землю за ней и развалился на части. Все еще двигаясь с большой скоростью, машина протаранила небольшое здание с вывеской «Штаб эскадрильи». Внутри него сидел летчик, пользуясь единственным удобством, которое предоставляло это здание отдыхавшим после задания служащим эскадрильи. Из развалин, весь в пыли, выбрался подполковник. За ним последовали остальные члены экипажа. Вильямс, франтоватый человек невысокого роста, стряхнул пыль с формы и поспешил за удаляющимся экипажем, успев пожелать доброго вечера остолбеневшему пилоту. Его командный голос словно током ударил летчика, тот быстро подтянул штаны и убежал. Через шестьдесят секунд торпеда взорвалась.