Вольфганг Руге - Как Гитлер пришел в власти - Германский фашизм и монополии

Тезис о единоличной вине Гитлера занимает видное место и в современной идеологической борьбе империализма против социализма. Он целеустремленно направлен против марксистско-ленинского определения фашизма, которое, раскрыв его классовое содержание и охарактеризовав его главные черты, дал на VII конгрессе Коммунистического Интернационала в 1935 г. Георгий Димитров в лаконичных словах: «Фашизм у власти есть… открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала » 6.

Нападки буржуазных историков на это научное определение фашизма облегчаются тем обстоятельством, что для миллионов людей на Западе Гитлер — это конкретная и хорошо знакомая фигура, между тем как с понятием «финансовый капитал», а тем более с отдельными его элементами они едва ли связывают какие-либо конкретные представления и ассоциации. Активные действия различных групп финансового капитала и в прошлом и в настоящем им по большей части неизвестны и почти всегда для них непроницаемы. А потому для рядового западногерманского бундесбюргера взаимосвязь, существовавшая между толпой, оравшей «Хайль Гитлер!», мероприятиями фашистского правительства, террористическими походами на представителей иного мировоззрения, военными преступлениями или истреблением еврейского населения, с одной стороны, и элитой финансового капитала — с другой, остается, как правило, неосознанной. «Случайные явления и личные особенности знаменитых людей, — отмечал еще Георгий Плеханов, один из выдающихся пропагандистов марксизма на рубеже XIX–XX вв., — несравненно заметнее, чем глубоко лежащие общие причины» 7.

Пользуясь этим, буржуазные историки уверяют, будто марксистско-ленинская историческая наука упускает из поля зрения реальные условия и вместо этого конструирует какие-то абстрактные схемы. Будто она, вместо того чтобы исследовать бесчисленное множество неповторимоиндивидуальных, национально и традиционно обусловленных, порожденных массовой психологией и «духом времени» факторов, только и знает, что цепляется за вопрос «cui bono?» (кому выгодно?) и из того факта, что Гитлер и его сообщники были ставленниками магнатов военной промышленности, выводит «банально упрощенную» теорию, согласно которой нацистский главарь просто получал задания от пушечных королей и послушнейшим образом выполнял их. Марксистско-ленинская историческая наука, утверждают они, «слишком изолированно» видит и огрубляет социальную функцию фашистского движения 8. Озабоченная якобы только тем, чтобы заклеймить монополистический капитал, она, как утверждают эти буржуазные историки, отвлекает внимание от сложности причин и форм проявления фашизма да к тому еще и игнорирует тот факт, что никакой единой фаланги «фюреров экономики» («виртшафтсфюреров») вообще не существовало, а следовательно, нельзя говорить и о формирующей историю силе монополистического капитала как такового.

Подобными утверждениями хотят затушевать тот факт, что именно марксистско-ленинская историческая наука стремится всесторонне вскрыть все порождающие фашизм, благоприятствующие ему и определяющие его условия, и что особое внимание она уделяет дифференциации монополистического капитала, а также изменчивой политической ориентации отдельных монополистических групп 9.

Охватывая всю сферу взаимодействия сил вокруг фашизма, марксистско-ленинская историография одновременно включает в нее (чего полностью старается избежать буржуазная наука) и антифашистскую борьбу — не в последнюю очередь потому, что борьба эта служит основой того опыта и тех уроков, которые дал разгром фашизма. При всем этом марксистско-ленинские исследования концентрируются на раскрытии сущности фашизма, его классовой функции, и авторы их не занимаются (как это делают биографы Гитлера, апологизирующие его личность) всякими сенсационными рассуждениями об извивах патологической психики нацистского главаря.

Главное внимание марксистско-ленинского исследования фашизма направлено, таким образом, на изучение его социально-экономических причин, тех условий, которые сделали возможным его продвижение, а также профашистских и антифашистских позиций и действий различных политических сил. В анализе их оно опирается на основные положения классиков марксизма-ленинизма и исходит из того, что, как подчеркивал Ф. Энгельс, хотя экономическая необходимость в конечном счете обусловливает историческое развитие, отнюдь не только она одна является активной в том процессе взаимодействия, в котором политические, правовые, философские, религиозные, литературные, художественные и тому подобные факторы также оказывают влияние друг на друга и на экономический базис 10.