Корнелиус Райан - Самый длинный день. Высадка десанта союзников в Нормандии

Жена командира «Корри», младший лейтенант Ло Хоффман, дежурила на базе в Норфолке (Вирджиния), когда до нее дошла новость о высадке в Нормандии. Время от времени она узнавала через друзей в оперативном отделе о судьбе эсминца, которым командовал ее муж. Данные, которые ей сообщали, мало о чем говорили. Она по-прежнему была уверена, что «Корри» сопровождает караваны с военными грузами в Северной Атлантике.

В Сан-Франциско миссис Люсиль Шульц, которая работала медсестрой в госпитале ветеранов в Форт-Милее, была на ночном дежурстве, когда передали новость из Европы. Она хотела остаться рядом с радиоприемником и послушать, не упомянут ли 82-ю дивизию. Она подозревала, что дивизия должна принять участие в операции. Но она боялась, что радио может побеспокоить ее пациента – ветерана Первой мировой войны, у которого было плохо с сердцем. Вдруг он сам попросил дать возможность дослушать информацию до конца. «Я хотел бы быть вместе с ними», – сказал он. Но медсестра Шульц была непреклонна и, выключив радио, сказала: «Вы уже отвоевались». Сидя в темноте, она беззвучно плакала, перебирала четки и молилась за своего сына Артура, который в 505-м полку был больше известен как рядовой Шульц – Голландец.

Миссис Теодор Рузвельт мирно спала в своем доме на Лонг-Айленде. Около трех ночи она проснулась и больше уснуть не могла. Автоматически она включила радиоприемник. Как раз в это время передавали официальное сообщение о высадке союзников в Нормандии. Она хорошо знала своего мужа и была уверена, что он сейчас находится в гуще событий. Миссис Рузвельт, вероятно, была единственной женщиной в Америке, у которой муж и сын находились на десантных плацдармах: муж на «Юте», а двадцатилетний капитан Квентин Рузвельт на «Омахе» в составе 1-й дивизии. Женщина села на кровать и, закрыв глаза, прочитала старую фамильную молитву: «О Боже, поддержи нас в этот день, пока тени не станут длинными и не наступит вечер».

В лагере для военнопленных «17-В», расположенном в Австрии недалеко от города Кремса, новость вызвала восторг, который трудно было сдержать. Первым новость услышал рядовой американских военно-воздушных сил, которому удалось смастерить радиоприемное устройство. Сержант Джеймс Ланг, сбитый над Германией более года назад, боялся поверить в новость. Лагерный комитет по контролю за новостями пытался уберечь 4 тысячи военнопленных от излишнего оптимизма. «Не питайте слишком больших надежд, – предупреждали они, – дайте нам возможность подтвердить или опровергнуть новые известия». Новость охватывала барак за бараком. Люди рисовали карты Нормандии и пытались угадать, на каком участке вторглись союзники.

К этому времени военнопленные знали о вторжении больше, чем сами немцы. Простые жители Германии не слышали никаких официальных сообщений. По иронии судьбы «Радио Берлина», опередив публикацию официального заявления Эйзенхауэра на три часа, оказалось первой радиостанцией, сообщившей о высадке союзников. Начиная с шести тридцати немцы на коротких волнах непрерывно передавали поток озадачивающих мир новостей. Коротковолновые передачи были недоступны для простых немцев – за их прослушивание грозил тюремный срок. Но тысячи немцев настраивались на швейцарские, шведские и испанские радиостанции и следили за развитием событий. Потом новости быстро распространялись среди обывателей. Многие относились к новостям скептически. Но другие, особенно женщины, у которых мужья служили в Нормандии, воспринимали их с большим вниманием и беспокойством. Одной из таких женщин была фрау Пласкат.

Днем она собиралась пойти в кино с фрау Зауэр, женой другого офицера. Но когда до нее дошли слухи о том, что союзники высадились в Нормандии, она почти впала в истерику. Она тут же позвонила фрау Зауэр, которая уже тоже знала о вторжении, и сказала, что в кино сегодня не пойдет.

Фрау Зауэр была грубоватой дамой да еще с прусскими корнями. «Ты не имеешь права так себя вести, – резко сказала она приятельнице, – ты должна верить в фюрера и вести себя как положено жене офицера».

Фрау Пласкат быстро ответила: «Я никогда больше не буду с тобой разговаривать!» И после этого бросила трубку.

В Берхтесгадене все окружение Гитлера, БСЭ.ЗЭ. лось, ожидало официального сообщения союзников и не решалось передать ему последние новости. Было десять часов утра (девять по немецкому времени), когда адъютант Гитлера по морским делам адмирал Карл фон Путткамер позвонил на службу Йодлю, чтобы узнать последние новости. Ему сказали, что «имеются определенные данные о том, что вторглись значительные силы противника». Собрав всю имевшуюся у него информацию, Путткамер со своим штабом быстро подготовил карту. Потом адъютант Гитлера генерал-майор Рудольф Шмундт разбудил своего начальника. Тот вышел из спальни в домашнем халате, спокойно выслушал доклад, а потом вызвал командующего OKW фельдмаршала Вильгельма Кейтеля и Йодля. Пока они ехали, Гитлер оделся. Он был уже взволнован.