Фредерик Коплстон - История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I

Гераклид Понтийский заимствовал у пифагорейца Экфанта идею о том, что мир состоит из частиц, которые он назвал άναρμοι όγκοι, возможно, потому, что они отделены друг от друга пространством. Из этих материальных частиц Бог и создал мир. Поэтому душа телесна и состоит из эфира, элемента, добавленного к четырем известным Ксенократу. Гераклид утверждал, что Земля вращается вокруг своей оси, а Меркурий и Венера – вокруг Солнца, и, по–видимому, высказывал предположение, что это справедливо и для Земли.

Одним из самых знаменитых математиков и астрономов античности был Евдокс (примерно 497—355 до н. э.). Он внес вклад в философию своим утверждением о том, что а) Идеи «смешаны» с вещами 1и b) удовольствие – наивысшее благо 2.

Первый комментарий Платонова «Тимея» был написан Крантором (примерно 330—270 до н. э.), в котором он толковал «сотворение» мира не как событие, имевшее место во времени, а как вневременное. Оно описано как происходившее во времени лишь как логическое средство выражения устройства мира. Это толкование, как мы уже видели, совпадает с толкованием Спевсиппа и Ксенократа. Крантор говорил о том, что следует смирять страсти, в противовес идее стоиков о том, что следует сохранять беспристрастие.

1 Гегель. История философии. Т. 1.

2 Кант. Пролегомоны ко всякой будущей метафизике.

3 Гегель. История философии. Т. 1.

4 Там же. Т. 3.

5 Предисловие к первому изданию «Критики чистого разума».

6 Гегель. История философии. Т. 1.

1 Как указывает профессор Прехтер, религиозные концепции Востока, даже будучи заимствованы греками, не могут объяснить характерную особенность греческой философии – свободное размышление о самой сути вещей. Что касается индийской философии, то она появилась не раньше греческой.

2 Здесь используется немецкое слово «Urstoff», потому что с помощью одного этого емкого слова можно обозначить такие понятия, как «простой элемент», «субстрат» или «вещество, из которого состоит Вселенная»

1 Гегель. История философии. Т. 1.

2 Диоген Лаэртский. Жизнь философов. Кн. 1, 22—24.

3 Аристотель. О душе. А 5, 411 а 7; 2, 405 а 19.

4 Цицерон. О природе богов. I, 10, 25.

5 Ипполит. Опровержение всех ересей. 16, 2 (Д. 12 А 11).

6 Там же, i, 7 (Д. 13 А 7).

1 Не вызывает сомнения, что пифагорейские акустические соотношения представляли собой соотношения длины струн, а не частоту их колебаний, которую пифагорейцы измерять еще не умели. Так, самая длинная струна арфы называлась «высочайшая», хотя она и давала самый низкий по тону звук, а самая короткая – «последняя», хотя она давала самый высокий звук.

2 Аристотель. Метафизика. 985, b 31—986 a 3.

3 Там же. 986, а 17—21.

4 Там же. 1092, b 10—13.

5 Филолай (как мы узнаем из фрагментов) утверждал, что нельзя познать, уяснить или понять то, что не является или не являлось числом.

6 Ср. утверждение Льва Шестова: «Не раз уже бывало, что какой–нибудь истине целые века приходилось ждать своего признания. Так было и с Пифагоровой идеей о вращении Земли. Люди считали ее выдумкой и более полутора тысяч лет отказывались признать за истину. Даже после Коперника ученые, разделявшие его взгляды, вынуждены были таиться от приверженцев старых традиций и здравого смысла» (Лев Шестов. «На весах Иова»).

7 Откровенно говоря, пифагорейские попытки объяснить Вселенную с помощью математики не имеют ничего общего с «идеализацией» Вселенной, поскольку они смотрели на число с геометрической точки зрения. Поэтому их отождествление объектов с числами можно назвать не столько идеализацией объектов, сколько материализацией чисел. С другой стороны, если отождествлять Идеи, скажем Идею справедливости, с числами, то, возможно, мы имеем право говорить уже об идеалистической тенденции. Эта же тема вновь появляется в теории Платона.

Однако следует отметить, что стремление рассматривать числа с геометрической точки зрения было характерно только для ранних пифагорейцев. Поздние же пифагорейцы, к примеру Архит из Тарента, друг Платона, думали как раз наоборот. Аристотель, считавший, что арифметику нельзя сводить к геометрии, что это две отдельные науки, резко критиковал взгляды пифагорейцев. Поэтому в целом целесообразнее говорить, что пифагорейцы открыли (хотя и не осознав этого до конца), что арифметика и геометрия изоморфны, а не сводимы друг к другу.