Вальтер Варлимонт - В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945

То же самое сегодня. Не так давно плохо шли дела в Касселе. Ничего плохого в том, чтобы говорить об этом. Человека, конечно, уволили. Не дорос он до такой работы. Какая польза говорить: «Да, в Берлине и Гамбурге было легко». Наоборот, в Гамбурге было гораздо труднее. Там у нас был человек крепкий как сталь, которого ничем не сломить, а человек в Касселе просто сломался. Он был не того уровня. Фактически командир является отражением состояния своих войск, а состояние войск есть отражение характера командира.

Такое часто может быть губительным. Например, прибывает хороший командир, гибнет, появляется другой, тоже гибнет. Естественно, каждый случай такого рода сказывается на войсках. Если командир особенно любим в войсках, если уходит хороший командир, последствия всегда хуже, чем если убит плохой. Все это мы проходили. И такое возможно. Но одно можно сказать определенно: если моральный дух в войсках низкий, это всегда связано с командиром.

Легко говорить. Мы через это прошли, Цейцлер. Мы отошли на более короткий рубеж и поняли, что нам его тоже не удержать. Или могли бы удержать, будь мы более мобильны и наши части больше настроены на самопожертвование. Тогда многое удалось бы спасти.

У нас уже был классический случай. Вся невельская катастрофа стала следствием мелочного эгоизма командующих двух групп армий, которые вели себя как мелкие эгоисты и никогда не помогали друг другу. Теперь мы должны удержаться на более протяженном рубеже; все в порядке; все должно быть в порядке. Я могу представить последствия здесь; они заходят очень далеко.

Цейцлер. И для войск, и для самой позиции.

Гитлер. Для войск это катастрофа. Нам просто придется защищать второй Сталинград [252], если это вообще реально. Не просто не можем хладнокровно повернуться спиной, потому что это не имеет отношения к армии фельдмаршала фон Манштейна. Мы не можем этого сделать; мы должны помнить, что здесь мы потеряем солдат.

Следующий пункт: вы можете сказать – более важные цели. Но может быть, нам удастся достигнуть этих более важных целей и так. Может быть, еще что-то произойдет. Может случиться, что Турция вступит в войну. В Румынии все зависит от главы государства. Если он теряет здесь свою армию – надо вам почитать письма, которые он мне пишет.

Цейцлер. Нет. Я думаю единственно о том, как бы не случилось еще большей катастрофы. Вот мой единственный довод.

Гитлер. Да, надо подумать. Я спрашивал, могли бы мы рискнуть и поставить туда 16-ю дивизию.

Цейцлер. Я вчера все время размышлял над этим. Прошлой ночью твердил себе: надо подумать, переводить ли на юг 16-ю дивизию.

Гитлер. Цейцлер, я должен сказать одно: это решение не такое трудное, как решение насчет Крыма. Если мы отведем войска здесь, Крым потерян. Нам надо очень хорошо подумать, забирать ли при таких обстоятельствах 16-ю дивизию. Надо бы подтянуть с юга 44-ю дивизию, и одну дивизию сюда, и 16-ю. Вот три соединения, на худой конец, пока остальные не обретут подвижность.

Цейцлер. Мы можем пока обойтись без них. Но в будущем нам там придется туго. Только в дальнейшем мы можем навести порядок, если отведем войска с этого выступа. На мой взгляд, он стал таким же неприятным, как и у Петербурга.

Гитлер. Не таким. Если отвести войска там… заберите пару дивизий. Это не так страшно, как здесь. Здесь хуже всего, потому что последствия будут наихудшие. Может быть, придется здесь немного отступить, чтобы сохранить какую-то дивизию.

Цейцлер. Нет. Это не так страшно, если иметь в виду главный результат.

Гитлер. Конечно, это было бы досадно из-за финнов, но не так страшно, как здесь, на Юге. Я считаю, потеря Крыма – самое худшее, что может случиться. Это наихудшим образом подействует на Турцию. Финны не сдадутся; в конечном счете им приходится защищать себя.

Фрагмент № 11

Совещание с генерал-полковником Цейцлером, 28 декабря 1943 г.

Гитлер. Теперь взглянем сюда. Я все обдумал. Размышлял прошлой ночью и так и так. Не можем мы улучшить здесь ситуацию без серьезного подкрепления. Самое худшее, что может произойти на севере, – это затруднения с финнами. Возможно, нас это вполне бы устроило. Они в любом случае вынуждены продолжать боевые действия. Теперь здесь, на юге, если произойдет худшее, мы можем потерять Крым, железорудный район Кривого Рога и Никополя. Вот что получится, если не удастся исправить ситуацию! Так что с экономической точки зрения и с точки зрения снабжения войск потеря этих территорий на юге гораздо серьезнее для нас, чем потеря тех на севере, поэтому я решил подтянуть необходимые подкрепления.