Андрей Квакин - Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути

Не беда, если, в результате, Вашим именем перестанет козырять младоросская элита. Право, ее козыри малого стоят, как и кирилловские производства в чины. Правда, одиночество – вещь не слишком и не всегда приятная; но в наличных условиях оно – скорее сила, чем слабость. Что касается меня, то я уже давно в нем упражняюсь… и предпочитаю его сомнительному обществу.

Допустим, старик Макиавелли прав: «безоружный пророк не торжествует». Но вопрос – и Вы сами это справедливо отмечаете – в «лекарях и лекарствах». Что есть «оружие»?.. Надеюсь, Вы скоро придете, если уже не пришли, к заключению, что всякую мысль о зарубежных политических организациях и партиях нужно бросить. Рассчитывающий на них, – опять из Макиавелли, – «строит на грязи».

Наблюдая вблизи харбинскую эмигрантскую молодежь, я не имел непосредственных впечатлений от европейской, – лишь посильно слежу за ее литературой (не сказать, чтобы слишком обнадеживающей). Был бы Вам очень благодарен за описание ее живого, конкретного облика, как он рисуется при соприкосновении с ней. Что до ее организации , то Милюков, думается, прав, говоря о младоросском «маскараде». По крайней мере, «Искра» клонится неудержимо в сторону самой банальной, самой скучной старосветской реакции. Недаром она братается уже с Марковым Вторым. А эти титулы! И стиль старого «Инвалида» и офиц[иального] отдела «Нового времени»! При таком фоне, их «гитлеровщина» неизбежно обертывается зубатовщиной.

И до чего натянуты и недиалектичны всякие аналогии между этой средой и «женевским» Лениным. Странно, как могли Вы впасть в такую аберрацию. Все – другое: и там, и здесь. Не течет река обратно.

Если Вы окончательно усваиваете «цезаристскую» установку (в коей, кстати сказать, старался некогда уличить меня Бухарин: «Цезаризм под маской революции»), – вероятно, Вам придется пересмотреть всерьез и позиции Ваши в проблемах внешней политики и обороны страны (ныне даже и Милюков вслед за Троцким ухватывается за «клемансистский тезис»), да и общую тактическую инструментовку выступлений. Словом, – с интересом буду ждать манифестации того «духовного возвращения на родину», о котором вы пишете.

Как ни плохо способны письма заменить личную беседу, – рад нашему заочному знакомству.

«Харбин, 17 февраля 1933.

Многоуважаемый С. В.

Получил Вашу закрытку от 22 января. Из нее явствует, что второе Ваше письмо (ответ на мое от октября) затерялось в пути. Очень жаль.

Статьи Ваши в «Искре» читаю. Очень меня, признаться, интересует: чем объясняется антисемитский душок в Ваших писаниях? Что это – тактика или «идеология»? Не скрою, мне антисемитизм был всегда чужд (в общественной работе и в миросозерцании). Какой смысл вводить его в публицистику? Если и правда, что «Сталин» – практический антисемит, то словами он, разумеется, никогда этого не признает – и будет трижды прав. Мне непонятны политические мотивы Вашего антисемитизма, столь, по-видимому, пришедшегося по сердцу нашей золотой (пусть облупившейся) молодежи зарубежья. Кстати, разрешите повторить вопрос прошлого письма: что представляет собою младоросская среда? Я продолжаю опасаться, что не ошибся в ее характеристике: «помесь снобизма с недомыслием и вырождения с позой чести». Во всяком случае, то, что сюда доходит от «двора» Кирилла – производит совершенно убийственное и неизменно комичное впечатление. А, судя по всему, младороссы принимают этот двор и этого Кирилла всерьез.

За последнее время я не печатал ничего, кроме нескольких газетных статей. Прилагаю последнюю, только что напечатанную в местной советской газете статью о Гитлере, а также статьи о школе. Если Вы не читали полностью статьи моей о «Новом граде» (на которую отвечал Федотов) и если она представляет для Вас какой-либо интерес, могу Вам ее послать.

Насколько можно судить отсюда, Вы занимаете и среди эмиграции, и среди невозвращенцев позицию вполне изолированную. Остается пожелать, чтобы эта изоляция была «блестящей». Думается, она будет тем плодотворней, чем менее будете Вы в своих писаниях исходить из расчетов на эмиграцию и ее «общественное мнение».

Здесь на КВЖД[Китайско-Восточная железная дорога] работают несколько товарищей, помнящих Вас по работе в НКПС[Народный комиссариат путей сообщения]. И один (д[окто]р Гиллерсон) – знавший Вас по НКИД[Народный комиссариат иностранных дел].