Герберт Фейс - Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

Но все эти январские решения, как оказалось, были лишены всякого смысла. Нападения на голландскую Ост-Индию, Малайю, на базы в Сингапуре, на Филиппинах и в Рангуне (главный порт Бирмы) требовали постоянного притока американских сил в юго-западный район Тихого океана. В первую очередь была задета гордость военно-морского флота, и новый главнокомандующий ВМС, адмирал Кинг, не будучи причастен к разработке первых стратегических планов, требовал принятия чрезвычайных мер. Ранее адмирал Старк активно придерживался той точки зрения, что предпочтение должно быть отдано Атлантике и что ВМС должны играть второстепенную роль в материковой войне в Европе. Адмирал Кинг был категорически не согласен с этой политикой. Его назначили на должность главнокомандующего флота Соединенных Штатов (новый титул) благодаря его настойчивости и наличию собственного мнения, что круто изменило стратегический курс США. После «Аркадии» был взят курс на Тихий океан.

Удалось добиться рационального использования не только военно-морских сил, но и сухопутных и военно-воздушных сил для защиты союзнических территорий в Тихом океане и следом захватить базы, с которых было бы возможно наносить ответные удары по японцам. Активные просьбы со стороны союзников повлияли на размещение наших военных ресурсов. На протяжении первых двух с половиной месяцев 1942 года Америка отправила сто тридцать две тысячи солдат, из которых двадцать тысяч были посланы в Исландию и Северную Ирландию, в соответствии с ранее принятыми решениями, а около девяноста тысяч человек размещены на промежутке между Гавайями и Австралией.

Волна всеобщего негодования докатилась даже до стратегов армии и Белого дома. Из всех исследований этого периода, подвергавших сомнению правильность стратегических планов, наиболее убедительным оказался документ, написанный одним из помощников начальника штаба, бригадным генералом Д.Д. Эйзенхауэром. Сделанное им 22 января заявление позволяет судить о его отношении к происходящему: «Мы добрались до Европы, чтобы сражаться… мы впустую растрачиваем ресурсы… и что еще хуже… теряем время. Если мы должны защищать Россию, то следует оборонять Ближний и Средний Восток, Индию и Бирму; надо начать воздушные бомбардировки Западной Европы; и как можно скорее перейти к началу наземной операции».

Заявление Эйзенхауэра, сделанное им 28 февраля, прекрасно иллюстрирует ход его рассуждений. В нем генерал доказал, что, несмотря на то что Германия и ее сателлиты обладают значительной боевой мощью, у Японии на этот момент более выгодное положение, поскольку она не находится в состоянии войны с Советским Союзом. Кроме того, он пошел еще дальше в своих рассуждениях и подчеркнул тот факт, что общие усилия Британии, Соединенных Штатов и Советского Союза могли бы быть направлены против Германии и Италии, но не против Японии. И последний, решающий фактор: в Тихоокеанском бассейне потребуется в три, в четыре раза больше кораблей, чем в Атлантике. Следовательно, совершенно очевидно, что в первую очередь следует сконцентрировать усилия против европейских государств Оси. Следуя этой логике, Эйзенхауэр поддержал разработку совместного с Британией плана крупномасштабных операций в Северо-Западной Европе: начиная с середины мая перейти в наступление против постоянно увеличивающихся частей ВВС Германии, а к концу лета – против наземных войск.

Руководство Объединенного штаба одобрило эти выводы и 16 марта утвердило план операции.

Американские военные специалисты во главе с президентом тут же принялись выстраивать точный календарный план на основе этого стратегического проекта.

Президент счел необходимым объяснить правительству Голландии принятое решение. Вне всякого сомнения, полное оптимизма письмо, отправленное 6 апреля королеве Нидерландов Вильгельмине, преследовало цель оказать поддержку ее высочеству: «К сожалению, следует признать, что большая часть мира охвачена войной, и я думаю, понятно, что в последующие шесть месяцев основная проблема кроется в успешности борьбы России с Германией; если этим летом немцам удастся поставить Россию на колени, Германия сможет бросить все силы против Ближнего и Среднего Востока и попытается объединиться с Японией.

Другими словами, разгром Германии этим летом должен являться для нас основной стратегической целью. Все объясняется достаточно просто: если нам удастся это сделать, то Германия вряд ли переживет следующий год. В этом случае силы Объединенных Наций быстро справятся с японцами и отправят их обратно на свои острова. Голландская Индия будет восстановлена… и что-то внутри говорит мне, что так и будет…»