Евгений Кукаркин - Эти нежные девичьи руки

Я быстро поправлялся и, наконец, мне разрешили перебраться домой. На завод не ходил, но все новости стекались ко мне по телефону и от Саши. Из министерства, прямо домой, официально пришла бумага о переводе на новое место и увольнении с предприятия. Деньги и оформленную переводку, привезла Маргарита Макаровна.

- Федор Иванович, как вы здесь? А вообще-то ничего, выглядите молодцом.

- Поправляюсь.

- Вас все в цеху вспоминают и очень сожалеют, что вы от нас уходите. Правда, все это так странно. Мне в отделе кадров порекомендовали не заполнять графу, куда именно вас направляют.

- Меня тоже предупредили, что возможно внесут некоторые изменения в мое новое назначение, так как все зависит от того, что скажут врачи после лечения.

- Что-нибудь серьезное?

- Не знаю. Больно глубокое ранение.

- Да... да..., я знаю. Хотите новость? Ходят слухи, что нас реорганизуют. Цех закроют на два месяца, а потом...

- Кроме цеха, ничего не хотят еще построить?

- Нет. Не надейтесь, Федор Иванович. Я читала вашу записку в министерство, о расширении завода за счет побочных производств. Так вот , вчера на имя нового начальника цеха, пришел ответ. Побочные производства развивать не будут.

- Очень жаль.

- Все остается по прежнему, Федор Иванович.

Мать Саши получила от меня в подарок бабочку с глазами из переливта. Она долго ахала, потом закинула вопрос.

- А как же коллекция? Куда ее денете? С собой повезете?

- Это как Саша решит.

- Александра, - кричит она в дверь кухни, - куда коллекцию денешь?

- Мы решили подарить ее местному музею. Не таскать же с собой хрупкие вещи по всему свету.

Вы что, больные? Да за каждую вещь, вам такие деньги отвалят, что можно век не работать.

- Мы еще новых наделаем. На наш век хватит. Правда, Федя?

- Правда, Сашенька.

Я не ожидал такого прощания с городом. На вокзале собралось до сотни девчат, пришли мастера, родители, друзья, знакомые. Подъехал на персональной машине новый начальник цеха, недалеко, от меня со своей свитой устроился Винчак и следователь. Нас с Сашей закидали цветами. Я смотрю на эти глаза: мокрые, сухие, любопытные, дружеские и... родные. Господи, неужели это мне. Вон Глаша Иванова, там Аня Адамайте, уже располневшая Галя Смирнова будущая мама, заводила Галя Петрова, вечно любопытная татарочка Галима, Лиза Горюнова, драчуны Маранджева, Кацуева и другие.

- Не покидайте нас, - в разнобой кричат некоторые.

- Мы вас любим...

- Возвращайтесь...

Новый начальник склонился к моему уху.

- Ну, Федор Иванович, не ожидал таких проводов. Сегодня суббота и пришли почти все смены, родители... Скажите им что-нибудь на прощание.

- Разве их можно перекричать?

- Можно. Я сейчас.

Новый начальник вобрал в себя воздух и рявкнул так, что мне заложило уши.

- А ну, тихо. Молчать. Сейчас Федор Иванович говорить будет.

Привокзальная площадь потихонечку затихает. Я собрался с духом.

- Мои девочки, я хочу пожелать вам одного. Молю бога и хочу, чтобы вы выросли настоящими людьми...

Уже в купе Саша откинулась на спинку.

- Я... не ожидала такого.

- Я тоже.

- Поцелуй меня.

Я склоняют над ней и целую в мягкие губы. Саша обхватывает мою шею руками. Вдруг... может мне показалось, дверь купе приоткрылась и улыбающееся лицо Лидии Петровны уставилось на меня, один глаз мигнул.

Я дернулся.

- Ты чего? - шепчет Саша.

- По моему, я не закрыл дверь.

Она оглянулась. Дверь приоткрыта, но в ней никого нет.

- Действительно. Иди закрой...

Кажется, мои приключения еще не кончились.