Евгений Кукаркин - Господин капитан

- Друзья, - говорит Эдуард Николаевич, - я собрал вас, чтобы сообщить пре неприятнейшее известие. Наши судовладельцы обанкротились. Теперь мы не можем получить фрахт и наш простой в порту Сингапура нечем оплатить. Завтра наш "Псков" за долги арестуют и сколько мы просидим здесь без продуктов, без топлива и энергетики, не известно. Я и старпом, здесь посоветовались и решили, предложить вам следующее. В кассе есть немного денег, которые вы сможете получите сегодня вечером в виде зарплаты. Кто из вас может или хочет, пусть покинут судно. Считаю, что чем сидеть под арестом, лучше быть на свободе. Я не знаю, как в этом случае сложится ваша дальнейшая судьба, найметесь вы на другое судно или найдете работу здесь в этом городе или в другом месте, а может быть хуже, вам не повезет, сопьетесь или сгниете на помойке, это уже все будет зависеть от господа бога и вашего выбора сейчас...

- Эдуард Николаевич, - прерывает его наша толстенькая радистка Леля, жена одного из наших мотористов, - а вы сами то как...?

- Я должен остаться на судне в любом случае.

Все заговорили разом, посыпались вопросы к капитану по поводу банкротства, документов и тут неожиданно "дед" - наш старший механик, своим басом подавил всех.

- Старпом, а вы тоже остаетесь?

- Нет, я ухожу.

Сразу наступила тишина.

- Значит вы все таки рискнете?

- Да.

- А как же родина? - это уже патриотка Леля, давит меня вопросом.

- По идее родина должна нас защищать, но имея свои экономические неурядицы, она постарается просто забыть о нас. Мы не первые и не последние, наверно каждый из вас уже знает, сколько арестовано наших судов во все мире, по той самой причине экономического краха и каков итог. До сих пор они гниют под арестом, а команды сидят без еды и воды.

- Ты прав старпом, - басит дед, - я тоже ухожу.

Опять шум. Мне уже стало неинтересно, я высказал перед ними свою позицию.

- Эдуард Николаевич, - обращаюсь к капитану, - думаю, что каждый выберет себе свой путь. Наверно можно распускать собрание.

- Ты прав, старпом, нечего толочь воду в ступе. Внимание, ребята, наше собрание можно считать законченным, до вечера у вас есть время, все обдумайте, а утром тех, кто хочет исчезнуть, на судне не должен быть.

Сижу в каюте капитана, он отсчитывает мне деньги.

- Только шестьсот долларов, - протягивает мне деньги капитан, - больше не могу.

- Хорошо, Эдуард Николаевич. Лучше сэкономьте для себя.

- Сейчас уходишь?

- Сейчас.

- Я тебе выдам документы об увольнении. Пиши заявление.

Царапаю лист бумаги и протягиваю капитану, тот бегло просматривает, вытаскивает из стола мою мореходную книжку, пишет в ней несколько строк и ставит печать.

- Все, Виктор Владимирович, прощай. Удачи тебе.

Мы крепко пожали друг другу руки.

Рано утром Минь встретил меня в своем кабинете, как старого знакомого.

- А... Виктор, решил уйти все таки?

- Уже ушел.

- Правильно сделал, морская полиция только что пошла арестовывать ваше судно.

- Что ты там мне хотел предложить?

- Не торопись. Вот тебе визитка. Сейчас выйдешь из порта, наймешь рикшу и он точно довезет тебя по адресу, указанному здесь.

Минь протягивает мне кусок картонки, но я не могу понять, что там написано, одни иероглифы.

- Это работа на берегу?

- Нет, на море. Ты не беспокойся, хозяева всегда живут на берегу, а подчиненные плаваю в море. Поезжай быстрей, тебя уже ждут.

Только выбрался из порта, тут же ткнул карточкой первому попавшемуся рикше. Тот долго мусолил губами, потом уважительно закивал головой.

- Моя... понял, - на корявом английском произнес он. - Садися, господин...

Мы подъехали к большим железным воротам, за оградой виден только сад.

- Здесь, - кивнул рикша.

Я дал ему доллар и он затряс головой.

- Спасибо, господина...

Рикша поспешно покинул меня. Подошел к воротам и нажал кнопку звонка.

- Кто там? - женским голосом спросил невидимый динамик.

- Я русский моряк, прибыл по приглашению...

- Проходите.

Ворота дернулись и стали сдвигаться влево. Чуть приоткрылся проход и створка замерла. Я вошел в сад. Тут же сзади загудел незримый движок и ворота встали на место. Минут десять шел по петляющей дороге среди сада, пока не вышел к большому двухэтажному дому, фасадом обращенному к берегу моря. Около парадной двери стояла красивая китаянка, которая при моем появлении, как маятник закивала головой.

- Господин, вас ждут.

Она вежливо пропустила меня в дом.

- Влево, третья дверь, - слышу сзади ее голос.