Евгений Кукаркин - Полоса неудач

- Ты меня извини, Нед, но скоро проснется моя девушка и я хочу во время вручить подарок.

- Конечно. Ты сегодня иди спокойно на встречу с японцами, а я займусь этими угрозами и постараюсь тебя подстраховать.

Гамильтон встает и уходит куда то в конец холла, где мелькают многочисленные двери. Я забираю цветы и иду в свой номер.

Лиза еще спит. Осторожно заваливаю ее тело цветами, а несколько самых крупных роз необычно сиреневого цвета, кладу на столик перед ее головой и на цыпочках убираюсь в гостиную.

Она стояла еще полусонная, в тонкой ночной рубашечке, в дверях и осторожно, двумя пальчиками, держала в руке розу.

- Это мне?

- Тебе..., - я подошел к ней, - за изумительную ночь, за терпение, за радость прекрасной любви.

Осторожно прикоснулся губами к ее щеке. Она уронила розу и обняла меня за шею.

- Спасибо, Коля.

И тут наши губы сошлись. Это был самый удивительный поцелуй.

Наша грымза спустила вожжи, где то забилась толи в номере, толи на пляже и теперь туристы постепенно набирают обороты активного отдыха. У многих на столах видны бутылки вина, пива, тарелок с экзотической пищей и фруктов. Не скажу, что вина здесь приятные, так ерунда, сущий суррогат, хуже наших, но водка отменная, вся привезена из России. Катя и ее мама сосут коктейли, я начинаю день со стопочки "Столичной", одна Лиза отказалась принимать спиртное.

- А куда вы сегодня пойдете? - спрашивает нас Катя.

- На пляж.

- А потом?

- Куда-нибудь прошвырнемся.

- Возьмите меня с собой.

- Катя, - пытается остановить ее мать, - молодым людям надо побыть вдвоем...

- Коля, - обращается ко мне Лиза, - может мы возьмем девочку с собой?

- Нет, сегодня не можем.

- Почему?

- Я тебе потом скажу.

Катя надулась, некрасиво сморщив лицо. Чтобы сгладить эту неприятную паузу, Марина Степановна толкнула дочь в плечо.

- Посмотри какие турки пришли... настоящие.

Настоящие турки столпились у бара, в своих ярких фесках. Трое мужиков стояли к нам спинами, а один лениво разглядывал публику в зале. Его взгляд шарил от столика к столику и наконец добрался до нас. Он задержался и я разглядел его физиономию, пробитое шрамами оспинок, крупное лицо с густыми черными усами. Турок развернулся к бармену, словно потеряв к нам интерес. Через пару минут четверка ушла. Мы тоже стали собираться, пора насладится южным солнцем.

На пляже, полно туристов, лениво развалившихся на белом песке. Катя и Марина Степановна устроились рядом с нами. Сквозь дрему слышу разговор женщин.

- Какая вы красивая, тетя Лиза, - говорит Катя.

- Да брось ты, Катенька, у тебя прекрасная фигура, тебе ли завидовать.

- С моим лицом парни не очень то хотят встречаться...

- Нормальное лицо.

- И я ей говорю, что у тебя все в порядке, - вклинивается в разговор Катина мама.

- Да... в порядке... Дядя Коля, например, даже смотреть не хочет.

- Не обращай на это внимание, дядя Коля суровый мужчина, у него очень жесткие взгляды на жизнь, поэтому он не очень то балует женщин и девушек своим вниманием.

- На вас то он обратил.

- Это просто одна из удивительных историй, в которой случайно оказалась я.

- О... смотрите, - опять голос Марии Степановны, - появились те же турки...

- Какие?

- Что в ресторан приходили.

Сон мгновенно улетучился. Я насторожился и поднял голову. По пляжу проходил все в той же красной феске, покрытый шрамами от оспинок, усатый турок. Как и в тот раз, он разглядел нашу компанию и пошел дальше. Я опять рухнул на песок. Чтобы это значило? Может совпадение.

До 18 часов много времени. Мы с Лизой бродим по приморскому городку. Я сумел заманить ее в ювелирную лавку. Грузный, седой турок, видимо хозяин лавки, сразу оживился при нашем появлении. Он сначала залопотал по своему, потом, поняв, что мы ничего не понимаем, вдруг заговорил на корявом русском.

- Руськи?

- Русские.

- Надо... руськи..., - тут он развел руками по витринам.

Я склонился над стеклом и стал рассматривать украшения. Лиза тоже разглядывала витрину, только другую. Мое внимание привлек, большой, густого, темно красного цвета, камень, вправленный в коготки поддержки, на миниатюрной золотой цепочке. Я ткнул продавцу в него.

- Покажите...

Турок достал камень и опять залопотал по своему.

- Сколько стоит? - развожу я пальцы.

Он засуетился, выдернул откуда то кусок бумаги и написал: "400".

- Нет.

Я взял из его рук ручку и написал: "250". Тот замотал головой.

- Что это за камень?

Рядом со мной стояла Лиза и разглядывала украшение.