Евгений Кукаркин - Разборки в одной организации

Антонов без конца теребил меня и наверно, таких же мне подобных. Опять новое задание и опять убийство.

- Анатолий Михайлович, вы уже начали топорно работать, - выговаривал мне генерал. - Раньше вы ликвидировали людей изощренно, а сейчас... даже неприятно смотреть...

- Но, товарищ генерал, работы стало много, все нужно быстрей и никакой подготовки. Если на Кулакове и Машерове были тщательно отработанные операции, то теперь все не так.

- Ладно. Может быть ты и прав. Идет последняя стадия этой скрытой войны. Давай-ка нанесем им еще один удар...

Следователя по особо важным делам Горгелидзе, мне пришлось утопить в его собственной ванне, а бумаги найденные в доме сжечь. Но самая лучшая операция, которую я провел, можно считать, свела к нулю многие обвинения, представленные к схваченным андроповцами людям.

Дом в переулке ни чем не выделялся, если бы не обилие машин перед его входом. Это следственная часть КГБ. Сюда привозят арестованных, здесь хранятся дела обвиняемых. Вот сюда то и наметил операцию мой начальник. Мне сделали форму полковника, немного изменили лицо и выдали документы на имя Копрова, представителя КГБ из сибирского городка Дедуны. В моем портфеле вместо документов находились особые горючие плитки, которые через шесть часов должны загореться. Под вечер я явился в этот особняк.

- Вам к кому, товарищ полковник, - спросил меня дежурный прапорщик.

- К следователю Фатееву.

- Вы по вызову.

- Да, посмотрите в списках...

Он проверяет несколько листков бумаги.

- Да, вы есть. Извините, что долго искал. Приписали вас буквально час назад, вы в самом конце списка.

Мне выписывают пропуск.

- Не забудьте его отметить, - наставляет прапорщик.

Я прохожу охрану и поднимаюсь на третий этаж в секретную часть. Симпатичная девушка смотрит через окно.

- Вам что-нибудь нужно, товарищ полковник?

- Сдать портфель.

- Заполните карточки и укажите, какие документы там находятся.

Она протягивает мне несколько бланков. Я их заполняю, выдумывая сверх секретные документы и представляю ей, вместе с портфелем. Только бы не проверила содержимое. Но девушка мнет пластилин и при мне запечатывает портфель.

- Ваш номер 14327. Запомнили.

- Да.

- Тогда, все.

У двери следователя Фатеева никого нет. Я стучу и вхожу в комнату. От стола, заваленного бумагами, оторвалась замученная голова.

- Вы ко мне?

- Да к вам. Подпишите мне пропуск на выход.

- А почему я?

- Потому что так надо.

- Я не знаю кто вы?

Пришлось вытащить свой пистолет с глушителем.

- Вам придется это сделать. Только не тяните руку к кнопке, а то я ее прострелю.

- Вы покойник, ниже второго этажа не спуститесь, вас схватят.

- Не разговаривай, пиши.

- Не буду.

И тут я стреляю. Пуля пробивает его левую руку. Следователь вскрикивает.

- Следующая пуля в голову.

Теперь он сдался. Кривя рот от боли, дрожащей рукой, расписывается на пропуске и ставит свою печать. Я все же стреляю ему в голову. Подскакиваю к двери и захлопываю французский замок. Пока все тихо.

В сейфе три толстых папки, на столе две. Бегло их просматриваю и вырываю необходимые листы. Листов десять сжигаю в пепельнице, а остальные набиваю себе под китель. Пора смываться. Выхожу из комнаты и захлопываю на замок дверь.

Часовой беспрепятственно выпускает из здания.

Ночью выгорел секретный отдел, а так же архив с вещественными доказательствами, расположенный рядом.

Сентябрь 1981 года.

В стране идет невидимый бой. Под одной крышей КГБ две группировки убивают, режут друг друга, жгут документы. Мне уже становиться страшно. Я не знаю, кто победит, но быть в жернове смерти мне очень не хочется. Поэтому звонок Андропова я приняла как манну небесную.

- Ты решила, Надя?

- Да. Я согласна перейти в МИД.

- Ты хорошо подумала?

- Я хочу по человечески жить...

- Ну что же, раз решила, то иди. Я все же сожалею...

Он бросил трубку. В этот же день пришел приказ об моем увольнении.

Министр иностранных дел Громыко, сам принял меня в своем кабинете.

- Тебя выгнали или ушла сама? - прямолинейно спросил он.

- Меня... ушли...

- Ага. Значит не сошлась характером.

- Нет. Просто попала не туда.

- Языки еще не забыла?

- Нет.

- Тогда давай, иди в отдел Иванова и... работай.

Он все же посчитал, что я приставлена Андроповым к ним в МИД. По документам, прошедшим в КГБ через меня, я и так знала, что МИД забит внештатными доносчиками, так что зря он так ко мне отнесся.

Январь 1982 года.