- Сволочь, что ты сделал? - хрипит он.
Звенят удары железа о железо, это Толя отчаянно отбивается от двоих. Я подхватываю лопату мужика и иду к нему на помощь. Один из нападавших, стоит спиной и не видит меня, слишком увлекшись стремлением проткнуть кинжалом Толину шкуру. Я засаживаю ему по шляпе, что есть силы, лопатой. Тело надламывается и падает на землю. Последний парень, увидев нас теперь двоих, бросился бежать, лавируя между оградками и могильными плитами.
- У тебя все в порядке? - выдыхаю через маску.
Он еще не может отдышаться, сдирает с лица респиратор и с передыхом говорит.
- Костюм, гад, порезал.
Теперь я тоже сдираю маску с лица и перевожу дух.
- А у меня ЧП. Кажется тот..., который на меня первый напал, издыхает.
- Туда ему и дорога.
Толя приходит в себя и начинает активно действовать. Прежде всего, он сдергивает парня с кольев оградки и тащит его к разрытой могиле. Тот еще хрипит, но Толя не обращает на это внимание и скидывает его вниз. Теперь он идет к другому, главарю, но тот уже очухался, он стоит и качается. Потом, как пьяный разворачивается и, шатаясь, от могилы к могиле, уходит от нас.
- Не надо, пусть уходит, - сдерживаю я Толин порыв догнать его.
На земле блестит лезвие кинжала. Я нагибаюсь и поднимаю его. Это прекрасное оружие было изготовлено для высшего офицерского звена гитлеровской Германии. На конце ручки паук-свастика. Меня дергает за рукав Толя.
- Пошли, уберем все.
Прячу кинжал за ремень и мы идем засыпать могилу. Мне кажется, что на крышке гроба стонет раненный парень, издавая хлюпающий звук, но лопаты дружно гребут и гребут песок. Наконец, мы выровняли холмик. Толя приволок плиту и установил ее на прежнее место. Цветы и венки так же аккуратно укладываем вокруг холмика.
- Уходим, - командует Толя.
Он забирает сумку и мы торопливо идем к большой ограде кладбища.
У меня на квартире Толя вытаскивает из сумки мундир и мы морщимся от противного тошнотворного запаха.
- Его еще надо проветрить, - ворчит Толя. - Сколько мне дашь за ордена?
- Две сотни и бутылка водки.
- Идет, - сразу он соглашается, - только водку сейчас.
Я достаю из серванта бутылку "столичной" и передаю ему. Толя сразу оживает, бежит на кухню и звенит там стаканами. Я начинаю отвинчивать и отстегивать ордена и медали от кителя. Здесь есть весьма значительные вещи, английский орден Баньи, ордена Александра Невского, Суворова, Героя Советского Союза и еще много других боевых наград. С двумя стаканами появляется Толя.
- Давай тяпнем по случаю удачной операции.
Мы выпиваем и, дождавшись, пока я сниму последнюю медаль, Толя запихивает китель в сумку.
- Зачем ты взял его туфли? - спрашиваю я.
- Это тоже деньги. Я пошел отсыпаться. До завтра.
Он уходит, а я открываю все окна, чтобы проветрить комнату. На часах, стрелка показывает - пять. Еще полтора часа сна.
Зам начальника цеха вызвал меня к себе в кабинетик, перед началом работы.
- Ну ты даешь, Василий. Что ты вчера натворил в цехе? Зачем споил работяг?
Кто это там такой доброхот, который сообщил обо мне. Не дядя Федя случайно?
- Я до конца смены делал фасонные болты под реакторы.
- А с... с клеем.
- С каким клеем?
- Ребята сперли бидон со склада, потом отцедили спирт и вылакали его.
- Меня там не было.
Зам начальника в возмущении разводит руками.
- Это я знаю. Ты посмотри, что ты с ними сделал?
Он подводит меня к окну в цех. Большинство рабочих не работало, некоторые держались за голову, некоторые шатались без толку.
- Почему, я?
- Они же все больные, - шумит зам начальника, не замечая моего вопроса.
- Им надо опохмелиться.
- Пошел ты..., - взрывается теперь он.
Иду на рабочее место и вижу у своего станка Дубка.
- Денисыч, опохмелиться надо...
- Опохмеляйся.
- Мы достали две канистры грязного спирта. Помоги очистить.
- Откуда?
- Реакторы промывали. Понимаешь, стопроцентная крепость, но вонище жуткое и цвет красный.
- Еще бы...
Я сам, когда был инженером, приказывал промывать латексные и каучуковые реакторы. Знаю какая там пакость. Положение у меня дурное. Если работяги будут напиваться всякой гадости помрут скоро, их даже не отговоришь, вон такая у них жажда. Надо хоть как то сохранить им жизнь.
- Надо электрическую плитку, кастрюлю, таз большой, таз маленький и самое основное, регулируемый, электроконтактный ртутный термометр на 100 градусов Цельсия, с рэлюхой.
Дубок отчаянно чешет затылок.
- Сделаем, Денисыч, сейчас я подключу всех. У меня знакомый препаратор в лаборатории, Мишаня, он поможет достать этот градусник.
Читать дальше