Кэтрин Коути - Добрая Старая Англия

Продавец устриц

Купленные устрицы уносили домой, чтобы насладиться ими в кругу семьи, или же лакомились ими, не отходя от прилавка. Устрицы заедали хлебом, который густо мазали маслом. За хлеб приходилось платить дополнительно, зато перец и уксус предлагали в качестве бесплатного приложения. Торговка устрицами, у которой взял интервью журналист Генри Мэйхью, сообщила, что ее покупателями были люди всех сортов – обедневшие джентльмены, небогатые священники, торговцы, иногда и проститутки. Совсем нищие не покупали устрицы – вместо того, чтобы потратить два пенни на морепродукты, они предпочитали купить на свои гроши буханку хлеба и пиво.

Раз уж речь зашла об устрицах, поговорим и о других деликатесах из раковины. Большим спросом пользовались береговые улитки (Littorina littorea). По-английски они называются periwinkle, но торговцы-кокни сокращали их до "winks" (стоит упомянуть, что английское название спаржи "asparagus" в их устах звучало как "sparrowgrass" – "воробьиная трава"). Сезон береговых улиток длился с марта по октябрь. Особенно бойко торговля улитками шла летом, когда недельная выручка торговцев составляла 12 шиллингов чистого дохода. Улиток покупали на рынке в Биллингсгейте, сырыми или уже вареными. Среди любителей улиток был торговый люд и служанки – и те, и другие считали улиток хорошим дополнением к чаю. Кроме того, угостить свою подружку улитками было трогательным проявлением любви среди молодых жителей Ист-Энда.

Береговая улитка

Другим лакомством лондонцев был моллюск букцинум (Buccinum undatum). Моллюсков в Лондон привозили сырыми и почти что половину тоже продавали в сыром виде. Чтобы показать свой товар в лучшем виде, иные рыбники нанимали детей, чтобы те натирали раковины до блеска. Тем не менее, не у всех городских тружеников было время отваривать моллюсков, так что многие предпочитали покупать уже готовых и есть на ходу.

Вареный букцинум

Приготовление моллюсков было женской работой: их промывали, складывали в огромный чан, заливали кипятком и 10-15 минут помешивали ручкой метлы. Если моллюсков было много, в ход шли несколько метел. В зависимости от размеров, вареных моллюсков продавали по две, три, четыре, шесть или восемь штук за пенни. По словам одной торговки, хозяева часто посылали служанок купить моллюсков на 3 – 4 пенни. Хотя торговка предлагала девушкам отведать моллюска, те отказывались, опасаясь, что над ними посмеются парни. И неудивительно, ведь названия всевозможных моллюсков еще с шекспировских времен обозначали половые органы, особенно женские. Так что у слова "whelk" (тот самый букцинум) была явная эротическая подоплека.

Хотя fish and chips (жареная рыба с картошкой) у многих сейчас ассоциируется с английской едой, продавать этот фастфуд на улицах начали только во второй половине 19го века. В середине столетия, когда Генри Мэйхью писал свои заметки о лондонских работягах, к жареной рыбе подавали не картошку, а хлеб. О приближении разносчика рыбы можно было узнать по его крику "Рыба и хлеб, всего пенни!" Жарили, как водится, селедку, скумбрию, пикшу, камбалу. Рыбу потрошили, отрезали голову, хвост и плавники, а филе окунали в кляр и обжаривали в масле. Для жарки брали рапсовое масло, причем некоторые торговцы подмешивали к нему ламповое масло. Что и говорить, вкус у жареной рыбы был специфический, но в промозглую погоду она отлично утоляла голод.

Рыбу разносили на покрытых газетами деревянных лотках. Бесформенные куски рыбы, истекающей маслом, присыпали петрушкой, а покупателям предлагали воспользоваться солонкой. Некий лоточник поведал Генри Мэйхью об опасностях, подстерегающих в этом нелегком ремесле. Лучше всего жареная рыба расходилась в пабах, в качестве закуски к пиву, но там приходилось держать ухо востро. Несколько раз у него из рук выбивали лоток, рыба разлеталась по полу, а проворные пьянчуги тут же ее собирали и съедали. В результате, бедняга оставался без прибыли. Как-то раз в лицо ему бросили порошок графита, которым начищали каминные решетки. Пока торговец тер фартуком глаза, завсегдатаи паба увели его лоток. Домой торговец вернулся на ощупь, и еще несколько дней его лицо страшно чесалось. Но ничего не поделаешь – пришлось обзавестись новым лотком и продолжать торговлю.

Источники информации:

Henry Mayhew, London Labour and the London Poor

.

Thomas Rowlandson

Мясо лондонцы покупали на рынках или в лавках мясников. Тем не менее, уличная торговля мясом тоже велась. К примеру, таким образом продавали как домашнюю птицу, так и дичь. До 1831 года,уличная торговля дичью была запрещена. Подразумевалось, что торговцы добывают своих бекасов или кроликов неправедным путем, браконьерствуя в чужих лесах. Законный же владелец леса охотится в свое удовольствие и уж точно не станет связываться с презренной торговлей. Браконьеров суровые законы не останавливали, хотя сбывать добычу приходилось в условиях строжайшей секретности. Постоянными клиентами браконьеров были трактирщики и зажиточные купцы, желавшие полакомиться пищей аристократов.