Майкл Карлей - 1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны

А Батлер продолжал свою не принесшую ему лавров, но важную борьбу с целью подвигнуть Форин офис возобновить обхаживание Советов, насколько бы не стоящим внимания и даже неприятным ни казался ему предмет этих будущих усилий. «Меня все больше тревожит, — говорил Батлер. — ...В британской политике складывается некая тенденция гордой непорочности — право изначально на нашей стороне, а наши действия диктуются самой человеческой логикой, — которая добавляет нам одного врага за другим, с кем бы нам ни пришлось иметь дело». Позиция Батлера тем более замечательна, что еще меньше года назад он был едва ли не единственным верным помощником Чемберлена в деле стойкого сопротивления англо-франко-советскому альянсу. Он был и оставался, иногда уклоняясь от главного направления, умиротворителем, но в данных обстоятельствах предпочитал придерживаться непопулярной линии. И она была не единственной, потому что, кроме того, он продолжал придерживаться своей более ранней позиции: прекращения войны едва ли можно достигнуть, если в мирный процесс не будут вовлечены не воюющие непосредственно страны. 20

Майский также продолжал свою столь же неблагодарную партию. «Финские трудности сейчас устранены», говорил посол Батлеру; и теперь нужно постараться двинуться к «лучшему взаимопониманию».

Но война «оставила много серьезных ран».

«Значит, нужно бинтовать и лечить их».

Батлер вполне разделял позицию посла: он говорил Майскому, что надеется на улучшение англо-советских отношений. И не переставал повторять своим коллегам по Форин офису, что улучшения отношений с Советами требуют прежде всего интересы Британии: «Рабочие очень не хотят войны с Россией». Как бы там ни думал Форин офис, мысли о России, несмотря даже на Финляндию, занимали важное место «в умах множества простых людей». Кроме того, именно это могло держать Гитлера в постоянном напряжении относительно положения на своих восточных границах. «Я полагаю, что безрассудное отчуждение от Советского Союза принесет нам больше вреда, чем пользы...»; Британия нуждалась в кооперации с Россией, хотя бы для того, чтобы усилить блокаду вокруг нацистской Германии. По словам Майского, Батлер заявлял, что если у посла есть какие-то важные проблемы для обсуждения, то Галифакс с радостью встретится с ним. 21

Сама логика событий диктовала отказ от конфронтации, пусть даже рассерженные клерки и руководители Форин офиса не видели необходимости быть благосклонными к советскому правительству. Москва, полагали они, просто «пускает нам пыль в глаза». 22 Галифакс, однако, соглашался с позицией Батлера и он был не одинок. 27 марта лорд Чатфилд, министр координации обороны, попросил Галифакса вновь поставить вопрос о переговорах с Москвой. 23 В тот же самый день, с поразительной синхронностью Майский отправился с визитом к Галифаксу, чтобы сообщить, что советское правительство было готово принять предложения Стэнли о торговых переговорах, сделанные еще в октябре. 24 Не стоило упускать такую возможность из рук, и военный кабинет одобрил возможность возобновления торговых переговоров. Примерно в то же самое время советское правительство отказалось обсуждать с Германией вопрос о транзите через Владивосток, который британцы считали «здоровенной дырой» во всей блокаде. А в начале апреля советское правительство заморозило поставки сырья в Германию, в ответ на задержки последней с поставками, обусловленного соглашением оборудования, в Советский Союз. 25 И все же в конце марта Молотов выступил с речью, полной сарказма в отношении Франции и Англии. По многим вопросам между Советами и Британией сохранялись ставшие уже привычными разногласия, но это вполне могло быть и маскировкой, чтобы скрыть от Германии советские усилия к сближению.

Какое-то время все, казалось, говорило в пользу возобновления переговоров. Пусть раздраженные клерки в Форин офисе считали, что Майский опять пошел в наступление: «...В последнее время м-р Майский неоднократно виделся с Ллойдом Джорджем, что... не сулит ничего хорошего... еще нам известно, что и лорд Бивербрук и Лоу (карикатурист) — оба его друзья...». Фицрой Маклин предлагал, «инспирировать несколько статей... чтобы подчеркнуть близость советско-германских отношений и зловещий характер их сотрудничества». Однако Сардженту эта идея не показалась удачной, «учитывая то, что сейчас мы находимся в том положении, когда вновь следует искать возможностей торгового соглашения с Россией...». 26