Майкл Карлей - 1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны

Эти советские настроения обеспокоили турок. Турецкий посол в Москве А. X. Актай встретился с Молотовым в тот же день, что и Шуленбург, и передал пожелания турецкого президента Исмета Иненю, чтобы договор с англичанами и французами был заключен как можно скорее. Этот договор был важным условием сохранения мира и был в общих интересах Турции и Советского Союза. «Переговоры затянулись, — ответил Молотов, — но не по нашей вине. Мы делали и делаем все необходимое, но не все в этом отношении зависит от нас». 58 В свете предложений Молотова Шуленбургу это был не такой уж искренний ответ столь давнему союзнику.

В субботу 19 августа, пока советское правительство продолжало ожидать от англо-французов ответов на вопросы Ворошилова, Шуленбург во второй половине дня прибыл с визитом к Молотову. Посол извинился за свою настойчивость, но слишком уж «необычной» была ситуация и для достижения соглашения требовались «ускоренные методы», «в Берлине опасаются конфликта между Германией и Польшей». Малейший повод может вызвать обострение напряженности. Шуленбург всегда начинал с такого предисловия, когда желал чего-то добиться от Молотова; это была игра на советских опасениях. Германия хотела знать, на чьей стороне будет Советский Союз в случае войны. Риббентроп, по словам Шуленбурга, очень спешил: принципиальные договоренности были достигнуты по всем вопросам. «Гитлер готов учесть все, что пожелает СССР». Посол настаивал на незамедлительном решении вопроса и визите Риббентропа в Москву. Согласно советскому отчету об этой встрече, Молотов пообещал, что доведет предложения Шуленбурга до сведения советского руководства. Он был настроен в пользу предстоящего визита германского министра иностранных дел, но до того, как тот мог состояться, нужно было «более или менее» определиться с соглашением. А торговые переговоры до сих пор не были завершены. Такой ступенчатый и обставленный многими условиями подход раздражал немецкого посла, который настаивал, чтобы соглашение было достигнуто к моменту визита Риббентропа в Москву. А Молотов немного заигрывал с Шуленбургом, простодушно спрашивая, не обусловлена ли такая спешка немцев развитием германо-польских отношений. Шуленбург ответил утвердительно, напомнив Молотову, что германское правительство хотело бы учесть советские интересы «перед наступлением событий». Игра продолжалась еще некоторое время, Молотов медлил, Шуленбург действовал с отчаянным напором. Ближе к вечеру, игра, судя по всему, кончилась, Молотов вызвал посла к себе в кабинет, вручил ему проект пакта о ненападении и проинформировал, что Риббентроп может прибыть в Москву 26—27 августа. «У Молотова не было никаких оснований для такой внезапной перемены настроения, — сообщал Шуленбург. — Я полагаю, что вмешался Сталин». Если это правда, то, значит, Молотов в то время еще держался франко-британской стороны? Подтвердить это однозначно, к сожалению, нечем. 59

Пока в Москве Молотов и Шуленбург вели между собой эту дуэль, в Берлине советские представители изо всех сил тянули с заключением торгового соглашения. Шнурре говорил, что эта задержка никак не связана с самим соглашением. «Отговорки, выдвигаемые русскими, видны насквозь. Очевидно, что они получили из Москвы, связанные с политическими причинами, инструкции тянуть как можно дольше с подписанием соглашения». 20 августа Гитлер — весьма озабоченный тем, чтобы уладить это все и сразу же двинуться на Польшу — послал Сталину телеграмму, настаивая на как можно более скором визите. 60 21 августа ТАСС объявил о подписании советско-германского торгового соглашения; 22 августа в Москве ожидали Риббентропа, чтобы на следующий же день завершить с заключением пакта о ненападении. 61

Сообщение о торговом соглашении вышло как раз в то время, когда англо-французская делегация в последний раз встретилась с Ворошиловым. Ответов из Лондона и Парижа о правах прохода до сих пор не было, но Дракс наконец представил свои заверенные полномочия. Он предложил не собираться еще три или четыре дня, однако Ворошилов в ответ предложил отложить все вообще на неопределенный срок. Пока не получены ответы из Парижа и Лондона, обсуждать все равно нечего. Ворошилов оставил открытым вопрос о возобновлении переговоров и подписании договора, но в свете договоренностей между Молотовым и Шуленбургом это было уже простым жестом вежливости. Кроме того, советское правительство уже знало, какой ответ дали поляки англо-французам. Советский посол в Варшаве сообщал, что польская пресса полна насмешливых комментариев о возможности сотрудничества с Советским Союзом. Думенк и Дракс пытались еще продолжить обсуждение, но Ворошилов сказал «нет». 62