Эрнст Добльхофер - История письма - Эволюция письменности от Древнего Египта до наших дней.

Из совместной работы многих ученых постепенно складывалась ясная картина древнеиранской клинописи, в частности, консонантного алфавита, сохранившего и творчески переработавшего известные элементы слоговой письменности. Эти элементы проявлялись в том, что Древнеперсидский алфавит давал возможность записывать гласные: а было «присуще» согласным, обозначение же и и достигалось тем, что предшествующие им согласные писались в этих случаях по-другому. Рис. 40 показывает весь древнеперсидский клинописный алфавит в том виде, как он установлен современной наукой.

Так через две с половиной тысячи лет исполнилось то, что торжественно завещал потомкам Дарий:

Дешифровка клинописи древних персов была практически завершена. Но сама-то она оказалась лишь началом, первым шагам в решении проблемы. Она только давала возможность проникнуть в клинопись в собственном смысле этого слова.

В сущности, древнеперсидское письмо является, так сказать, «поздним вырождением», сокращенной системой подлинной клинописи, системой, приспособленной для практического использования в условиях иранских языков. Древнеперсидское письмо не имеет почти ничего общего с подлинной клинописью (конечно, за исключением клина). Почти ничего, ибо полностью оно от своих предков не отреклось, да и вспомогательные приемы для написания гласных выдают его происхождение от слогового письма.

Напомним, что уже первые копировщики увидели в Бехистунской надписи три системы письма и предполагали наличие трех различных языков, что из этих систем простейшей ученые с самого начала считали алфавитную, а более сложными — слоговую и идеографическую, основываясь при этом на подсчете числа знаков в каждой из них.

С дешифровкой древнеперсидской части надписи был получен ключ и к чтению двух остальных.

Почему же все-таки великие цари персов обращались к миру на трех языках? И на каких языках? Историческая обстановка, в которой были составлены эти надписи, имеет, правда, лишь отдаленное сходство с ситуацией, обусловившей появление Розеттского камня.

Рис. 81. Надпись среднеэламского царя Унташ-Хумбана.

Прародиной клинописи, как мы ныне знаем, является Месопотамия, или Двуречье, — область, расположенная между Тигром и Евфратом и относящаяся ныне к Иракской Республике. Ее древнейшие культуры — вначале шумерская, позднее вавилоно-ассирийская (известная также под общим названием аккадской) — распространяли свое влияние на Восток и Запад. О западных сферах этого влияния мы еще поговорим в дальнейшем. Что же касается Востока, то здесь связь с шумерской, а затем и вавилонской культурой поддерживала в первую очередь лежавшая в юго-западном Иране область (позднее государство) Элам со столицей в Сузах (поэтому в течение длительного времени говорили «сузианский» или «сузский» вместо «эламский»). Уже довольно рано эламиты переняли у жителей Двуречья клинопись, а вместе с ней и аккадский, то есть вавилоно-ассирийский язык. Однако в последующее время и сам эламский язык удостоился чести быть увековеченным в чуждой эламитам вавилонской клинописи (этот язык — не индоевропейский и не семитский — еще и поныне изучен недостаточно). Когда же в тысячелетии до нашей эры персы через Армению вторглись в Иран, то первым культурным центром, с которым они столкнулись и под влияние которого подпали, был как раз Элам.

Поначалу персы, найдя в Эламе уже сложившееся к тому времени административное управление, сохранили в своих интересах язык и письменность страны. (Творческая работа по созданию собственной системы письма завершилась только ко времени правления Дария Великого.) Вот на этом-то эламском (точнее — новоэламском) языке, древнейшем официальном языке Персидского царства, и составлена вторая версия Бехистунского текста.