Тадеуш Квятковский - Семь смертных грехов

- Здесь царит разврат, - начал брат Макарий. - Под боком у благочестивой пани Фирлеевой творятся дела, стыд и позор за которые ложатся на благородных дам.

На совести у почтенной дамы, очевидно, были и другие, менее благовидные делишки, потому что при этих словах квестаря она успокоилась и смерила его надменным взглядом.

- А ты сам, отец, без греха?

Брат Макарий был огорошен таким ответом. Он неуверенно крякнул и опять почесал лысину.

- Что же, и я не свят.

- Даже святые грешили по семи раз на день.

- Это верно.

Дама повернулась к остальным и с насмешкой в голосе сказала:

- Знавала я одного такого, не хуже тебя мораль читал, а сам не сумел побороть греха. Мне рассказывала одна дама, какое с ней приключилось событие. Шла она на тайное свидание к своему милому в одно надежное и укромное местечко. Ночь была темная, хоть глаз выколи. Она сразу догадалась, что в этом местечке спрятался кто-то другой и выдает себя за ее любовника. А вырвалась она на свидание с большим трудом и, не желая возвращаться ни с чем, воспользовалась услугами этого обманщика. Правда, эти услуги были не такими приятными и любезными, как те, какие ей оказывал любовник, но они не были и неприятными. Затем она ушла, довольная разыгранной шуткой, потому что смельчак-то тот был уверен, что дама так и не узнала, с кем провела время. А она после лишь посмеивалась, слушая, как этот мужлан громил порок и искал виновную. Дама показала мне его, и поэтому я его знаю. Это старый, малосообразительный и неотесанный мужик.

- Ну, нет! - воскликнул брат Макарий. - Наверное, он не был несообразительным, раз нашел для себя такое укромное местечко. А как же он мог быть неотесанным, если ни словом не прервал этой шутки.

- Может быть, и не был, но казался по внешнему виду.

- Если бы пани видела изображения некоторых философов, она сказала бы, что по внешнему виду нельзя судить ни об их уме, ни о ловкости.

- Расскажи еще что-нибудь, расскажи, - стали просить свою подругу дамы, разгони тоску сегодняшнего вечера.

- Это скорее может сделать гость, - ответила старая греховодница с плутовским видом, - он ведь стал ругать наши нравы. Может быть, он закончит то, что начал.

- Отец наш, мы ждем, - стали упрашивать дамы, располагаясь за столом.

Квестарь подвинул к себе жбан и перевернул его вверх дном. Оттуда не упала ни одна капля. Он взял другой - тот же результат. Все было пусто. Огорченный квестарь махнул рукой.

- Вы хотите, чтобы я вам что-нибудь рассказал, ждете удовольствий, забыв о том, что случилось здесь недавно. Да, да, дорогие мои. Это неудивительно, ведь в писании говорится: "И нашелся в городе муж убогий, но мудрый, и спас город мудростью своей, и никто не вспомнил потом этого убогого человека". Так и теперь. Разве не я избавил вас от иезуитов? И разве не вы забыли обо мне? - И он показал на пустые жбаны. - Так не годится выполнять библейские заповеди, написанные людям в назидание и для исправления нравов.

- Я не сомневаюсь, - заметила пожилая дама, - что ты, отец мой, вознаградишь себя за пустые жбаны завтра, когда будешь любоваться архитектурой винных погребов. Надо было пораньше прекратить развлечения отцов-иезуитов, тогда бы уцелело все вино до капли.

Квестарь приподнял край своей голубой ризы.

- Я бы поступил именно так, как ты, уважаемая пани, говоришь, но пришлось немного задержаться в поисках зеркала: надо было взглянуть, хорошо ли сидит на мне одеяние святого Петра и не подведет ли оно меня из-за какого-нибудь недосмотра.

- Если бы привратник небесный был похож на тебя, меня первую охватило бы сомнение, действительно ли на небе все приобретают вечную красоту, как этому учат божественные книги, - засмеялась пожилая дама.

- Однако же и ты, пани, упала на колени.

- Падают и перед уродством.

- Это верно; меня колени так и тянут к земле.

- Никак не могу этому поверить. Ты, отец мой, недавно вел себя совсем неплохо.

- Признаюсь, я слаб глазами.

- Зато обладаешь ловкостью и проворством рук.

- Эй, милая пани, не дразни собаку, а то укусит.

- Собаки кусают, лишь когда голодны.

- Я тридцать лет несу монастырскую службу.

- Значит, ты сыт и опытен в достаточной степени. Дамы засмеялись, всем стало весело. Брат Макарий почувствовал, что его охватывает блаженное состояние,

и он собрался продолжить беседу, но в зал вошел управитель, гремя доспехами. Дамы умолкли. Управитель почтительно обратился к квестарю.

- Иезуиты уже собрали свои вещи и выехали в Краков. Ох, и злы же они на тебя: ругали на чем свет стоит, грозили вечными муками в аду.