Луис Ламур: Конагер

Через неделю, так и не найдя ни одного послания, разозлился на себя и взял курс на Плазу. Там, в салуне Каллахана, встретил Чарли Мак-Клауда.

- Ставлю выпивку! - приветствовал его возница.

- Нет. Виски - бродильная жидкость. Выпьешь и начинаешь бродить туда-сюда и сшибать все на пути. Мы с тобой лучше возьмем пива и тихо посидим.

- Судя по тому, что рассказывал Смок Парнелл, ты и без виски все сшибаешь на пути.

- Что, видел его?

- Я его видел последний раз, когда он собирал вещички, чтобы ехать в Монтану. Он сказал, что порядочный бандит не может жить в одном штате с таким типом, как ты.

- Он крутой парень.

Мак-Клауд взглянул ему в лицо.

- Если не ошибаюсь, у тебя за седлом приторочено одеяло. Опять кочуешь?

- У меня лихорадка от перекати-поля.

- И у тебя тоже?

- Что значит "тоже"?

- Такое впечатление, что половина ковбоев в этом штате только тем и занимается, что гоняется за перекати-полем. Кто-то нашел в кусте записку, и пошло-поехало.

Конагер ощутил острое беспокойство.

- Записку? Какую еще записку?

- От какой-то девушки, живущей на севере - вероятней всего, на севере. Она пишет какие-то небольшие стишки или вроде того и привязывает их к перекати-полю. Чего только не придумаешь, когда слишком долго живешь один.

- Откуда известно, что она живет одна?

- Да у нее все записки об этом. Все ковбои к востоку отсюда бьются об заклад, толстушка она или худощавая, блондинка или брюнетка.

- Да у нее небось муж - косая сажень, - усмехнулся Конагер, стараясь скрыть свое разочарование. - Лучше бы ребятам угомониться.

- Ну не знаю. Как бы то ни было, она всех перебаламутила. Если так пойдет дальше, на всех ранчо в округе будет нехватка рабочих рук.

Конагер бессознательно водил пивным стаканом по столу в приливе сильнейшей досады. Ну почему человек не может иметь мечту, о которой знает он один? Да ведь следовало же догадаться, что не только ему попадались эти записки.

- Как далеко к северу находят эти послания?

- Почем я знаю! Говорят, по всему штату. Пассажиры в дилижансе только о том и болтают.

- Перекати-поле катится очень далеко. Дьявольщина! Эта женщина с тех пор могла сто раз выйти замуж да еще и завести пару детей. Как ты узнаешь, сколько лет этим запискам? - Конагер махнул бармену, прося еще пива. Кстати о женщине с парой детей, - вспомнил он, - как там поживает миссис Тил?

- У нее была трудная зима, как можешь догадаться. Я не говорил с ней уже три, а то и четыре недели. Только вижу, как они всегда машут, когда дилижанс проезжает мимо.

- А что все-таки случилось с ее мужем?

Мак-Клауд пожал плечами.

- Он вез деньги. Она говорила, четыре сотни золотом. Ты же сам знаешь, что так просто деньги не провезешь - если только не проявлять особую осторожность. И все равно что-то случается. Разве мало мы знаем людей, которые однажды уехали и попросту исчезли? Несколько лет назад мы нашли в прерии пустой дилижанс. Лошади паслись у дороги, а возница и два пассажира как сквозь землю провалились. Мы так и не узнали, что там произошло. То ли они что-то такое увидели в поле и пошли поглядеть, то ли вылезли из повозки на крутом подъеме, а лошади чего-нибудь испугались и понесли... Да мало ли что! Долго человек не протянет в прерии без лошади и без воды.

Утром Конагер медленно поехал на восток, проверяя по пути кусты перекати-поля. Ему попадались старые, прошлогодние кусты, и единственную записку, которую он нашел, дождь и снег испортили окончательно.

На четвертый день он увидел на севере тонкий столбик дыма, поднимавшийся, как он знал, над хижиной Тилов, и решительно повернул туда коня. Не проехав и пятидесяти ярдов, обнаружил следы по меньшей мере дюжины всадников, следовавших в том же направлении. Трава только-только начала распрямляться; должно быть, после их проезда не прошло и часа. Придерживаясь низин - хотя какие там низины на этой почти идеально плоской равнине? поехал по следу, стараясь не привлекать к себе внимания. В высокой траве следы найти трудно, но, похоже, лошади не были подкованы.

- Что ж, малыш, - сказал Кон своему коню, - скипидарь пятки! Придется немного поторопиться.

И, пустив коня галопом, привстал в стременах для лучшего обзора. Вот появился дом Тилов, и там вроде бы все спокойно. Мальчик во дворе рубил дрова; вот он поднял топор, вот опустил... спустя мгновение донесся звук раскалывающегося полена.

Он помчался во весь опор и на всем скаку влетел во двор.

- Лабан, где твоя мама и сестренка?