Луис Ламур - Мустанг

Я обогнул низкий холм, остановился в тени мескита и стал размышлять.

Вот и опять юная дева увидела во мне только нормандского рыцаря.

Глава 8

Стало быть меня уволили, и теперь меня здесь ничто не держало. Пенелопа Хьюм не произнесла ни слова, чтобы оставить меня с собой, значит за нее я больше не отвечал. Кроме того, эти края были мне не по вкусу, мне нравились настоящие горы, покрытые лесами, хотя не имею ничего против просторных равнин, где бы они ни лежали.

Заячьи Уши - это нагромождение базальтовых скал или, если хотите, лавы. К северу отсюда было много древних вулканов, которые буквально разодрали близлежащую местность и залили ее лавой. Там, где ветер в прериях обнажил подлегающую породу, открывался песчаник.

Как я говорил, Заячьи Уши едва ли можно было назвать горой. Скорее они напоминали огромный холм, осыпающийся по всем сторонам. Их вершины поднимались над равниной на высоту около тысячи футов.

Сделав широкий круг, я постепенно выехал к северу, напоил коня в ручье Заячьи Уши и направился вдоль берега на запад. На северо-западной стороне горы я нашел укромное местечко, скрытое кустарником и низкорослыми деревцами, с зеленым лужком, подпитываемым стоками с вершины.

Я пустил мустанга пастись на траве и, сменив сапоги на мокасины, поднялся на гору. Солнце заходило, и его последние лучи косо били в склон, обрисовывая все его неровности.

Из кустов у ручья Заячьи Уши поднималась тонкая струйка дыма. Похоже, там устроили лагерь Лумис, Пенелопа и Флинч.

На востоке, милях в семи-восьми отсюда я уловил слабенький дымок рядом с белым пятном. Это белое пятно не могло быть ничем иным, кроме брезентовой крыши фургона - Карнсы или кто-нибудь другой.

А что с Хукером? У него прострелено плечо. У Текса и Чарли Хэрста завтра будет разламываться голова от боли. Бросят ли они свою затею? Я решил, что вряд ли.

Уильям Коу со своей бандой наверняка сидит в своем форте на реке Симаррон, который находился слишком близко для моего спокойствия. Ребята у него были крепкими и жесткими, а сам Коу - парень боевой, будет драться по поводу и без повода; если уж на то пошло, то повод-то он всегда найдет.

Его банда делала набеги на городок Тринидад и забиралась на восток до самого Доджа, они украли огромное стадо у Форта Юнион, правительственное стадо. Хладнокровия и смелости у них хватало, поэтому если Коу решит отомстить за своих ребят, мне не сдобровать.

На северном склоне Заячьих Ушей все овраги скатывались к ручью Сьенекилья. Расположение тупикового каньона мне было неизвестно, он мог лежать в любом месте от горы до ручья или даже находиться на другом склоне.

Спустившись с вершины, я перевел коня на свежую траву и сварил себе кофе, подкидывая в костер сухие дрова, которые почти не давали дыма. Лагерь я разбил так, что огонь не был виден с расстояния больше пятнадцати футов.

Человек, скрывающийся от закона или находящийся на индейских землях, быстро учится находить укромные убежища. От них зависит его жизнь. А если он много путешествует, то скоро запоминает многие такие места. Как я, например.

Сидя у костра, я почистил револьвер, на всякий случай положив винчестер рядом. Затем проверил оба ножа. Тот, что я носил в потайном кармане на спине за воротником рубашки, легко выходил из чехла. Пару раз, продираясь сквозь чащобу, в чехол попадали листья и мелкие ветки, а нож в скором времени мне понадобится, это я знал точно.

Позже, лежа на одеялах, я смотрел сквозь листья на звезды. Костер прогорел до углей, кофейник был почти полным. Хотя я устал, но спать не думал.

Я начал улавливать тихие звуки: шуршание насекомых, шорох птиц и ночных животных - все они были мне знакомы. Однако в разных местах некоторые звуки имеют разные оттенки - по-разному трещат сухие ветви, шелестит трава и листва. Всегда прежде чем заснуть, я вслушивался в ночь, чтобы запомнить эти звуки. Этой штуке я научился у старого пастуха-мексиканца, пасшего в горах отары овец.

Конечно, мустанг был рядом, и как я говорил, никто лучше дикой или полудикой лошади не предупредит человека об опасности. Если уж на то пошло, во мне текла та же кровь, что и у него, я сам был полудиким мустангом, скачущим по бескрайним прериям и высоким холмам, объезжающим пустынные гряды гор.

А Пенелопа...

Не время думать о ней. Я с усилием откинул мысли о девушке и заставил себя просчитать ситуацию. Сильвии Карнс и ее братишкам необходимо было заполучить это золото, они не остановятся ни перед чем, чтобы наложить на него руки. Я никогда еще не встречал никого, подобного им, и это меня беспокоило. Знаю немало людей, которые будут убивать из-за денег, ненависти и еще черт знает из-за чего, но мне не попадалось ни одного, кто готов был убивать только ради того, чтобы убивать, как Карнсы.