Максим Жих - Ранние славяне

Думается, к изучению проблем именьковской культуры в будущем должны присоединиться этнологи, которые наверняка отметят «вольное» обращение археологов и историков с термином «этнос» и производными от него. Трактуя этнос в примордиалистском духе как единый реально существующий социальный или даже биологический организм с его «этнокультурной основой» и «этнокультурными связями», исследователи заходят в логический тупик, пытаясь к археологической культуре (по большей части, лишь инструменту классификации) «приписать» соответствующий этнос(ы), часто путая категории «этнос» и «языковая группа» (например, говоря о «славянской (равно как балтской, финно-угорской, тюркской и др.) этнической принадлежности носителей именьковской культуры»).

Конструктивистская теория[4] разрешает споры историков: родо-племенную группировку, сложившуюся в середине I тыс. н.э. в Среднем Поволжье нельзя именовать «этносом»;[5] на территории именьковской культуры проживали общины, говорившие на разных языках, в том числе [пра]славянском(их); возможно, существовали необходимые для организации освоения значительных пространств, защиты от набегов врагов и т.д. надобщинные политические институты, граница влияния которых вряд ли совпадала с границами распространения археологической культуры. Эти положения согласуются с основанной на изучении вещественных источников и находящей всё большую поддержку среди специалистов-археологов точкой зрения Д.А. Сташенкова о гетерогенности именьковского населения.[6]

Надеюсь, что поставленные в работе М.И. Жиха и моём предисловии вопросы послужат стимулом для дальнейшей активизации изучения истории Среднего Поволжья середины I тыс. н.э.

Овчинников А.В.,

кандидат исторических наук

Посвящаю моему Учителю, Елене Сергеевне Галкиной, увлекшей меня исследованием этой темы

ВВЕДЕНИЕ

Восточные источники содержат огромный пласт уникальной информации по истории Восточной Европы в период, предшествовавший рождению древнерусской государственности, и в эпоху её становления. Их изучение и тесно связанное с ним исследование взаимоотношений восточных славян и Древней Руси со странами Востока имеет значительную историографию,[7] однако, большое число арабо-персидских известий о Восточной Европе в период раннего средневековья пока не имеют общепринятой удовлетворительной интерпретации. Это относится как к пространным или, напротив, кратким и фрагментарным повествованиям о различных событиях в истории восточноевропейских народов и государств, так и к отдельным, нередко случайным, упоминаниям различных территориальных групп населения и географических объектов Восточной Европы.

Основная проблема, связанная с изучением сведений, сообщаемых восточными авторами, состоит в том, что далеко не все упоминаемые в них топонимы, гидронимы (и, что особенно интересно – события) и т.д. могут быть бесспорно отождествлены с известными по другим источникам и чётко привязаны к реальным объектам.

Одним из таких неоднозначных блоков информации восточных авторов о Восточной Европе является ряд известий о славянах, проживавших в Поволжье в районе Волжской Булгарии и наименование Волги «Славянской рекой». Впервые на эти данные обратил внимание ещё А.Я. Гаркави, предположив на их основе, что в Среднем Поволжье проживал значительный славянский массив. Однако, в то время выводы учёного не получили поддержки. С новой силой вопрос об интерпретации соответствующих сведений арабских авторов встал после выделения именьковской археологической культуры, существовавшей в Среднем Поволжье в IV-VII вв. В археологической литературе был высказан ряд предположений о языковой атрибуции оставившего её населения: славянская, балтская, тюркская и т.д.

Исходя только из археологических данных, определить язык носителей той или иной культуры невозможно, поэтому логично обратиться к другим видам источников, если, разумеется, такие источники есть. В нашем случае имеются две группы источников, которые могут помочь в вопросе языковой атрибуции именьковской культуры: письменные и лингвистические, связанные с древними славянскими заимствованиями в языках народов – потомков соседей «именьковцев», а также венгров, чьи предки также некогда жили в соседстве с ними. Вторая группа источников в последнее время начала разрабатываться лингвистами: Р.Ш. Насибуллин и В.В. Напольских занялись выявлением предположительных именьковских заимствований в языках народов Волго-Камья, а ряд лингвистов (А.М. Рот, Е.А. Хелимский и т.д.) выявил факты славяно-венгерских языковых контактов, предшествовавших эпохе переселения венгров на Дунай, которые можно связывать с длительными контактами носителей кушнаренковской культуры с «именьковцами».