Владимир Лапенков - История нетрадиционной ориентации. Легенды и мифы всемирной истории.

Логика автора достойна отдельного изучения. Если для доказательства какого-либо положения требуется обязательное и одновременное выполнение никак не связанных друг с другом предварительных условий (причем мы в данном случае можем лишь уповать на это, но не можем быть уверенным в выполнении хотя бы одного из них)… то, как вы понимаете, гипотетичность наших доказательств возрастает в геометрической прогрессии. Но Гриневича такие пустяки ничуть не пугают. Он расшифровывает знаки на найденном в Троицком раскопе «грузике» дьяковской культуры как славянскую надпись, обозначающую «вес 4 лота», делая для этого как минимум семь (!) последовательных допущений. 1 — это: именно «грузик», а не иной предмет; 2 — дьяковская археологическая культура, определяемая как финно-угорская, предполагается им праславянской; 3 — на [предмете изображены не просто рисунки, а пиктограммы, которые славяне использовали, якобы, как |форму письменности; 4 — принцип написания этих рисуночных знаков был акрофоническим, т. е. перовая «буква» здесь должна была предполагать слог, а последний — целое (славянское) слово; 5 — среди прочего здесь имеется слово «лошадь» в виде слога «ло»; 6- этот слог указывает на меру веса «лот»; 7 — хотя, по Фасмеру, термин «лот» — это позднее (не ранее XVI в.) ^Заимствование, Гриневич не сомневается в его древности и исконности.

Подобными же методами он действует и в большинстве прочих рассматриваемых им случаев [55] Уже знакомый нам B.A. Чудинов, профессионально занимающийся расшифровкой древних славянских надписей, в работе «Загадки славянской письменности» («Академия Тринитаризма». M., Эл. № 77-6567) пишет по данному поводу следующее: «Г.С. Гриневич на данном примере продемонстрировал практически все возможные виды ошибок, которые только можно себе представить: попутал этническую принадлежность источника, взяв угрофинский предмет вместо славянского; стал читать рисунок как текст, в этом тексте какие-то штрихи и зигзаги читал как слоги, другие как цифры, третьи как словоразделители, четвертые вообще опускал; оставленные им зигзаги стал сопоставлять с одними синонимами, игнорируя другие, и с тюркским заимствованием (ЛОШАДЬ) вместо исконно славянского слова (КОНЬ), прочитал германское слово (ЛОТ) вместо славянского (ЗОЛОТНИК), попутал соотношение веса лота и золотника, принял пряслице за гирьку и в результате получил текст метрологического характера, совершенно несвойственный рассматриваемой эпохе… Человек, не различающий славянских, германских, тюркских знаков и элементарных рисунков и не отличающий их от кириллицы…, не знающий старинных мер веса… читающий ряд надписей задом наперед, применяющий неверные методики выявления звукового значения знаков, наконец, постоянно производящий массу небрежностей в каждом тексте, В ПРИНЦИПЕ НЕ МОГ дешифровать славянское слоговое письмо». Справедливости ради отмечу, что спешность (в частности, календарную, связанную с культом плодородия) на изображенных здесь — точечным пунктиром — животных нельзя отрицать априори. . Иначе и быть не может.

Замечательно, когда авторы сами делятся с нами подробностями любимого ремесла. В предисловии к электронному изданию своей книги и видеофильма Гриневич рассказывает:

«Я в свое время, закончив эту работу по расшифровке письменности типа "черт и резов" в пределах современного расселения славян, обращался в Институт славяноведения и балканистики, там такой ученый, ныне академик, Вяч. Вс. Иванов. Он очень тепло принял мою работу (ну кончилось это, правда, потом очень печально, но неважно)… Сведения о том, что этруски были славянским племенем, я почерпнул из словаря Стефана Византийского, где говорится о том, что "этруски — это словенское племя" [Скорее всего, он «почерпнул» это из сомнительной трактовки Стефана Византийского Е. Классеном. — В.Л.]… Официальная наука считает, что в этрусском словаре существует 28 букв. У меня же получилось — 67. И здесь мне стало ясно, что этрусское письмо не буквенное, как считалось до сих пор. Потому что слишком много знаков. И этот реестр этрусских знаков я беру и сопоставляю со знаками "черт и резов". И опять я вижу — процентов на 90 — графическое совпадение… Фестский диск — это, получается, более возвышенное такое письмо, когда линейный элементарный знак облекался в форму рисунка… например, когда у нас уже было книжное дело на Руси, когда мы писали кириллицей, заглавные буквы могли изображаться в виде рисунков… и вот, на Фестском диске, там из рисунка можно совершенно спокойно вычленить тот линейный знак, который и положен в основу каждого рисунка. Я прочитал Фестский диск за одну ночь — подъем был необыкновенный. В это время у меня как раз родилась внучка — поэтому Фестский диск был прочитан 23 апреля 1983 г.»