Дмитрий Егоров - 1941. Разгром Западного фронта

Управление 21-го стрелкового корпуса вышло из окружения в относительном порядке. Начальник штаба генерал-майор Д. Е. Закутный заменил на посту командира погибшего при прорыве генерала В. Б. Борисова, командование 21-й армии передало ему 117-ю и 155-ю стрелковые дивизии. Но в конце июля корпус вновь попал в окружение, и Закутный без сопротивления сдался в плен. Этот генерал пошел еще дальше, чем Наумов. Заняв четко выраженную антисоветскую позицию, он проявил высокую активность в различных пропагандистских организациях, а затем вошел в руководство КОНР (Комитета освобождения народов России) и власовской РОА. После разгрома Германии он был выдан советской стороне союзниками и 1 августа 1946 г. осужден к смерти вместе с А. А. Власовым и другими высшими командирами РОА. На процессе держался вполне достойно, на коленях не ползал. Вину свою полностью признал, но в последнем слове попросил дать «возможность умереть честным человеком, а не врагом своего государства» [538] Колесник А. Д. РОА — власовская армия: судебное дело генерала А. А. Власова. Харьков, 1990, с. 77. .

Генерал Закутный происходил из казаков. Казачество в ту войну воевало по обе стороны фронта, ибо с Врангелем из России ушли тысячи казаков с семьями, и многие из них потом примкнули к Гитлеру. 22 августа 1941 г. немцам сдался батальон 436-го стрелкового полка 155-й дивизии во главе с командиром полка майором И. Н. Кононовым. Казак Кононов был членом партии с 1927 г., участником финской кампании, кавалером ордена Красного Знамени, окончил Академию имени Фрунзе. Фронтовое командование немцев разрешило ему сформировать казачий эскадрон из перебежчиков и добровольцев-пленных для использования в диверсионных и разведывательных целях. Получив разрешение, Кононов на восьмой день своего перехода к немцам посетил лагерь военнопленных в Могилеве. Там на его призыв положительно откликнулись более 4000 пленных. Однако в часть было зачислено только 500 из них (80 % казаков), а остальным было сказано ждать. Потом Кононов посетил лагеря в Бобруйске, Орше, Смоленске, Пропойске и Гомеле, везде с таким же успехом. К 19 сентября 1941 г. казачий полк насчитывал 77 офицеров и 1799 бойцов (60 % казаков). Полк именовался 120-м казачьим. Правда, в январе 1943 г. полк был переименован в 600-й казачий батальон донских казаков, хотя состоял из двух тысяч и ожидал прибытия еще тысячи в следующем месяце. Из этого пополнения создали 17-й казачий танковый батальон, который в составе 3-й армии воевал на фронте. Части Кононова хорошо проявили себя в боях. В ходе одного из рейдов по тылам Красной Армии 120 его бойцов в районе Великих Лук захватили военный трибунал в полном составе (5 судей и 21 охранник) и освободили 41 приговоренного к расстрелу. После войны генерал-майор КОНР И. Н. Кононов укрылся в Австралии, руководство которой не выдавало беглецов Советскому Союзу. 15 сентября 1967 г. он погиб в автокатастрофе в г. Аделаида. Было это делом рук советских спецслужб или нет, уже не столь важно.

Бывший сотрудник НКГБ Белоруссии, а затем партизан Чечерских лесов Н. А. Михайлашев привел еще один позорный факт. В Гомеле, в конюшнях кавалерийского полка, нацисты развернули лагерь военнопленных, а по сути, лагерь смерти «Дулаг-121». За короткое время там погибло 64 тысячи советских солдат и офицеров. Но командовал целенаправленным уничтожением людей не немец, а соотечественник. Комендантом «Дулага-121» был русский, некто Василий Кардаков. Офицер деникинской армии, он сумел скрыть свое прошлое, удачно прошел все сталинские «чистки», дослужился до полковника РККА. Попал в плен осенью 1941 г., будучи начальником артиллерии 280-й стрелковой дивизии 3-й армии 2-го формирования. Был невероятно жесток по отношению к пленным, и впоследствии был повышен: стал начальником полиции Гомельского прифронтового округа. Затем вступил в РОА, в 45-м оказался в американской зоне оккупации, но был выдан советской стороне [539] Михайлашев Н. А. Буря гнева. Минск, 1971, с. 141. . Я все понимаю: зверства в годы «красного террора», расстрелы заложников, отравляющие газы против тамбовских крестьян, истребление десятков тысяч «беляков» в Крыму и Новороссийске, купившихся на лживые обещания «помиловать». Но Гражданская война, если она не спровоцирована извне, есть внутреннее дело каждого народа. И негоже помогать агрессору, пришедшему не принести ему свободу от тирании, но уничтожить его. Ведь далеко не все россияне-эмигранты, способные носить оружие, пошли за генералами Красновым, Шкуро и Дутовым, воевали с югославскими партизанами, были приняты в десантные части вермахта и чисто диверсионно-террористические подразделения типа полка «Бранденбург-800». Многие ушли в Сопротивление, заняли пассивную позицию, эмигрировали в США, наконец, как это сделал А. И. Деникин. Кто-то сказал о нем и тех, кто из военной эмиграции разделял его позицию: «Они пролили немало русской крови, но отказывали в этом праве чужеземцам».