Виктор Прудников - Стальной ураган

Этой же директивой артиллерийское и инженерное обеспечение при прорыве обороны противника возлагалось на 8-ю гвардейскую армию, авиационное — на 18-ю воздушную.

Готовность к наступлению — к исходу 15 апреля [283] ЦАМО РФ. Ф. 299. Оп. 3070. Д. 766. Л. 5. .

Частная директива на языке штабистов означает ориентировку армии на период ввода ее в бой и последующего ведения боевых действий, она может корректироваться как перед наступлением, так и в ходе его. На ее основе разрабатывается приказ по армии или так называемое «решение командарма».

14 апреля Чуйков предпринял разведку боем: противника надо было встряхнуть и посмотреть, что он предпримет. Немцы посчитали эту атаку началом большого наступления, сразу же после огневого налета стали отводить свои войска с первой линии обороны на вторую, поближе к Зееловским высотам.

Бои длились два дня. В результате боевых действий 20-я моторизованная и 303-я пехотная дивизии были потеснены на рубеж Ордвиг — Золиканте — Лечин — Гольцов, а мотодивизии «Курмарк» и «Мюхеберг» выведены на второй оборонительный рубеж. Стало также известно, что 301-я и 303-я пехотные дивизии, ранее находившиеся в резерве, продвинуты к первой линии. Чего и добивался Чуйков.

До начала общего наступления оставались считаные часы. Танковая армия еще находилась на западном берегу Одера, но по первому сигналу готова была начать переправу.

В походный вагончик Гетмана пожаловали старые друзья — дальневосточники Гаркуша и Мусатов. Редко случалось так, чтобы удавалось собраться вместе. Андрей Лаврентьевич приказал Селезневу накрыть на стол, угостить друзей чайком. К чаю достал припасенную трофейную бутылку коньяку. Пока ординарец готовил чай, Валентин Мусатов, открывая солдатским ножом банку «второго фронта» — американскую тушенку, забросал хозяина вагончика вопросами о Дальнем Востоке, о семье, детях. В былые времена после походов собирались постоянно, Ольга Ивановна хлопотала на кухне и у стола, старалась накормить проголодавшихся офицеров. Теперь это только воспоминания.

На вопросы Мусатова Гетман отвечал односложно: дома все в порядке, жена жива-здорова, с 1942 года работает в призывной комиссии города Барнаула, дети растут, их воспитанием занимается его мать. Умолчал только о том, что от жены давно не получал писем. Беспокоился.

Не мог знать Андрей Лаврентьевич, что жена последнее время тоже жила в тревоге. Покупая газету «Алтайская правда», в которой публиковались сводки Совинформбюро, по ним она следила за ходом 11-го гвардейского танкового корпуса, по ним узнавала о судьбе мужа…

Друзья выпили за победу. Договорились встретиться уже в Берлине. В победе никто не сомневался: дело за малым — оставалось разгромить берлинскую группировку немцев.

В ночь с 15 на 16 апреля последовала команда начать переправу через Одер. Все шло по расписанию. Генерал Гетман держал связь по радио с корпусами и бригадами, направляя их в порядке очередности на понтонные мосты. Кюстринский плацдарм, правда, оказался маловат для такого количества войск и техники, но Андрей Лаврентьевич надеялся, что при вводе их в прорыв на западном берегу Одера станет свободнее, можно будет подтягивать тыловые учреждения.

На рассвете 16 апреля началась артиллерийская подготовка, и армия Чуйкова пошла в наступление. К 12 часам она прорвала первую полосу обороны противника в районе Зееловских высот, дальше пройти не смогла из-за шквального огня. Застряла и 5-я ударная армия Берзарина, наступавшая правее. Стало ясно, что общевойсковые армии решили свою задачу наполовину, прервать оборону противника на полную глубину не в состоянии. Командование фронта приняло решение: ввести в сражение танковые армии, помочь Чуйкову и Берзарину усилить удар, завершить прорыв тактической зоны обороны противника, развить успех на берлинском направлении.

Тяжело давались Зееловские высоты. Здесь у немцев стоят артиллерийские дивизионы, на отдельных участках находилось от 40 до 50 танков и самоходных установок, много минных полей. Передовые отряды 1-й гвардейской танковой армии, встретив сильное сопротивление немцев, пытались обойти Зеелов с юга, но этот маневр не решал главной задачи — вытеснение противника со второй линии обороны. Всю ночь на высотах гремели бои.

Только после того, как передовые отряды были усилены артиллерией, которую удалось подтянуть с других участков фронта, решены вопросы взаимодействия со стрелковыми частями, танкисты пробили дорогу на Вербиг, Либенихен, Мюнхеберг. Покатился на запад немецкий народно-артиллерийский корпус, за ним стали сниматься со своих позиций мотодивизии «Курмарк», «Мюнхеберг» и другие соединения. Корпус Ющука, наступавший на правом фланге армии, вышел к реке Флисс Гельсдорфа, захватил переправу и опорный пункт на Зееловских высотах. Бабаджанян, используя успех справа, решил повернуть свой корпус и форсировать Флисс там, где переправился Ющук. Бригаде Гусаковского удалось овладеть Гельсдорфом. Этот маневр повторил и корпус Дремова.