Сергей Марков - Путь к Большой Земле

Игнатий, разумеется, не рассказал Берингу о том, как уже не раз чудом уходил от дыбы Тайной канцелярии и избежал пенькового воротника.

Разговоры Игнатия имели вполне деловое направление. Он развернул перед Берингом собственный «Большой чертеж Камчадальския земли», только что составленный, и начал разговор о Курилах и Японии.

Игнатий твердо заявил, что и до похода Атласова русские люди проходили морем из устья Лену на Камчатку. Они брали аманатов, и этих бывших заложников Игнатий видел своими глазами и разговаривал с ними. Козыревский прибавил, что и «в наши годы», то есть в первой четверти XVIII века, к Камчатке тоже приходили два морских коча. Русские люди взяли ясак со стариков, доатласовских аманатов [28] Баскин С. Большой чертеж Камчадальской земли. — Известия Всесоюзного географического общества, т. 84, 1949, с. 227–238. Истории бурной жизни И. Козыревского посвящена рукопись А. Полонского «Монах Игнатий Козыревский» (архив Всесоюзного географического общества). Пока писалась эта книга, из печати вышло замечательное исследование И. И. Огрызко «Открытие Курильских островов» (Ученые записки Ленинградского государственного университета. Серия факультета народов Севера, вып. 2, 1953, № 157, с. 166–207). В этой статье приведено много новых данных о Козыревском. Между с. 202 и 203 впервые помещена очень четкая фотокопия «Чертежа Камчадальского носу и морским островам» (Центральный государственный архив древних актов. «Портфели Миллера», № 533, тетрадь 2), а в приложении приведены надписи, сделанные рукой Козыревского на этом чертеже, состоящем из двух частей. Чертеж имеет вид бумажного «складня», разделенного на восемь долей. На левом берегу р. Камчатки прямо против устья р. Федотовщины помещена знаменательная надпись: «В прошлых годех из Якуцка города морем на кочах были на Камчатке люди. А которые у них в аманатах сидели, те камчадалы и сказывали. А в наши годы с оных стариков ясак брали. Два коча сказывали. И зимовья знать и доныне». Это свидетельство о спутниках Дежнева. И. И. Огрызко посвятил им еще одну свою работу — «Экспедиция Семена Дежнева и открытие Камчатки» в «Вестнике Ленинградского университета», 1948, № 12. Ссылаясь на А. Сгибнева, И. И. Огрызко утверждает, что в 1656 г. и Михаиле Стадухин совершил плавание мимо Курильских островов (Огрызко И. И. Указ. соч., с. 172). .

Речь шла о втором случае успешного плавания мимо Необходимого носа.

О Большой земле Игнатий тоже знал.

Искатель «Апоньского государства» дружил с Афанасием Шестаковым. Этот казак известен нам с 1714 года, с тех пор, как упоминался в числе служилых Якутска. Где он впервые встретился с Козыревским — неизвестно.

С легкой руки историка Камчатки А. Сгибнева про Шестакова стали писать, что он был совершенно неграмотным человеком и, возможно поэтому, преследовал образованных людей.

Это явная нелепица. В 1726 году Афанасий Федотов Шестаков был казачьим головой в Якутске и заведовал всей отчетно-дёнежной частью. Мог ли неграмотный человек занимать такую должность? «Свидетельство» Сгибнева приводило к умалению заслуг составителя замечательного чертежа. Шестакову не верили, что карту составил он сам: неграмотный-де человек не мог этого сделать. Эти слова повторяют и некоторые историки нашего времени.

В 1726 году Шестаков появился в Петербурге и привез с собой несколько карт, которые весьма пригодились петровскому географу Ивану Кирилову.

Казачий голова, живя в Петербурге, успел составить чертеж, на котором было написано:

«Ciю картъ сочинилъ въ Санктъ Петербурхе iакутской жител Афанасей Феодотовичъ Шестаковъ».

Иван Кирилов после бесед с Шестаковым значительно дополнил свою карту 1724 года.

Как же Шестаков представлял себе Большую землю?

Во-первых, он изобразил против устья Колымы остров, населенный племенем шелагов, которыми правил князь Копай. Этот самый князь — он же «шелагинский мужик» — в 1723 году якобы открыл Большую землю.

Побережье Большой земли Шестаков поместил к северу от Копаева острова. На Большой земле, по уверению казачьего головы, «людей множество, соболей, лисиц, бобров, куниц, лесу много». Это Аляска, придвинутая к Медвежьим островам!

Аляска была показана на этом же чертеже во второй раз против Анадырского носа, где ей и положено быть. Но Шестакову она представлялась сравнительно небольшим продолговатым островом. Он считал, что против Святого носа находятся десять островов, а не три острова Диомида (Гвоздева), как это есть в Действительности.