Александр Кравчук - Закат Птолемеев

Лишь осенью 39 года Антоний выехал из Рима — но не один, а с Октавией. Целью поездки были Афины. Об их пребывании в этом городе пишет один из древних историков:

«…Антоний провёл зиму в Афинах с Октавией, как перед тем в Александрии с Клеопатрой, имея сведения из лагерей только на основании присылаемых сообщений. Он сменил жизнь вождя на скромную жизнь частного человека, носил четырёхугольную греческую одежду и аттическую обувь, не имел привратников, ходил без несения перед ним знаков его достоинства, а лишь с двумя друзьями и двумя рабами, беседовал с учителями, слушал лекции. И обед у Антония был греческий; с греками же он занимался гимнастическими упражнениями; празднества и развлечения он делил с Октавией. Сильна была в это время его страсть к Октавии, так как он вообще быстро увлекался любовью к женщинам. Но как только миновала зима, Антоний сделался как бы другим человеком, вновь изменилась его одежда, а вместе с тем и весь его образ жизни. Немедленно около дверей появилось множество ликторов, военачальников, телохранителей. Всё внушало страх и изумление. Начались приёмы посольств, которые до того времени задерживались, производился суд. Спущены были корабли, делались все другие приготовления» [97] Аппиан, Гражданские воины, стр.314. .

Весной 38 года Антоний наконец прибыл в Сирию. К тому времени его полководцу Вентидию удалось разбить парфян и оттеснить их за Евфрат. Триумвир захватил один город, а настоящего победителя отослал в Италию, присвоив себе при помощи этой хитрости чужую военную славу.

Зиму Антоний снова провёл в Афинах, а затем вернулся в Италию. Между ним и Октавианом стал назревать очередной конфликт, устранённый благодаря вмешательству Октавии. Антоний передал своему шурину более ста кораблей; взамен ему были обещаны четыре легиона для похода против Парфии, которую Антоний намеревался завоевать. Триумвир задумал осуществить то, что не удалось Цезарю, — донести серебряные орлы римских легионов до Индии.

Осенью 37 года Антоний покинул Италию и никогда уже туда не возвратился. Октавия сопровождала мужа только до острова Керкира. Антоний отправил её домой, чтобы не подвергать тяготам и опасностям дальнего похода, тем более что Октавия была беременна. Вскоре она родила дочь, вторую в этом браке.

Прошло четыре года с тех пор, как Антоний расстался с Клеопатрой. Всё это время они, по всей вероятности, обменивались письмами, но даже древним историкам не были известны хотя бы отрывки из этой переписки. Около Антония всегда находился египетский астролог, приставленный к нему царицей. Он составлял гороскопы и давал советы. Легко догадаться, какие именно наставления получал от него Антоний:

— Тебя ждёт прекрасная и великая судьба, однако на неё бросает тень судьба Октавиана. Держись подальше от этого молодого человека, ибо твой гений боится гения Октавиана. Когда твой дух-хранитель один, он радуется и крепнет, а рядом с Октавианом он печалится и слабеет.

После четырёхлетней разлуки Антоний встретился с Клеопатрой не в Египте, а в Сирии. Триумвир хотел соблюсти внешние приличия. В случае надобности он мог бы оправдаться перед Римом и собственной женой:

— По политическим соображениям и в особенности в связи с предстоящим походом против парфян я должен был вступить в переговоры с правительницей самого сильного государства Востока. Встреча произошла на территории Римской державы, царица выступала только в качестве приглашённой для беседы союзницы.

Вполне вероятно, что, отправляя своего посла в Александрию, триумвир действительно хотел придать этому свиданию чисто деловой характер и что именно такие инструкции получил от него Фонтей Капитон, человек более серьёзный, чем Квинт Деллий. Перед послом и другом Антония стояла нелёгкая задача. Царица вполне могла отказаться выехать за пределы своей страны. Но Капитон, по-видимому, искусно повёл дело. А может быть, Клеопатра решила повернуть всё иначе, чем планировал Антоний, и попытаться повторить в Сирии то, что так прекрасно удалось четыре года назад в Тарсе, — снова пленить римлянина.

На этот раз Клеопатра не стала изображать Афродиту. Не было маскарада, роскоши, увеселений. Она просто взяла с собой трёхлетних близнецов, детей Антония.

В трудах древних авторов есть описание встречи в Тарсе в 41 году, но не сохранилось ни одного рассказа о том, что произошло в Сирии, как встретились Клеопатра и Антоний, о чём говорили друг с другом, как объясняли свои поступки. Но мы знаем главное: Антоний взял на руки и поднял вверх детей Клеопатры. По римским понятиям и обычаям, это означало, что он официально признаёт их своими. Вероятно, именно тогда близнецы получили новые имена. Мальчика назвали Александром Гелиосом, то есть Солнцем, а девочку — Клеопатрой Селеной, Луной. В этом, разумеется, был определённый политический смысл. Подобно Александру Великому, триумвир готовился к походу на Восток. Имя мальчика — Александр — должно было напоминать о великом прошлом и предвещать ещё более великое будущее: как три столетия назад, Персия вновь будет покорена. Кроме того, назвав своих детей Гелиосом и Селеной, Антоний и Клеопатра хотели показать, что они рассчитывают завоевать господство над Парфией, царь которой в своей богатой титулатуре имел гордое наименование «брат Солнца и Луны». Наконец, надо помнить, какую роль играли в верованиях египтян и греков солнце и луна. Клеопатра — Исида и её супруг Антоний — Дионис, будучи богами, могли произвести на свет только богов.