Пьер Антонетти: Повседневная жизнь Флоренции во времена Данте

Во времена Римской империи Флоренция ничем не выделялась среди городов Италии, экономически процветавших, благоустроенных и пользовавшихся правом самоуправления. Она стояла на одной из оживленных дорог, которые вели из Рима во все стороны обширной державы, на Виа Кассиа, соединявшей столицу с Северной Италией. Уже в римские времена через Арно был переброшен мост в том месте, где сейчас находится построенный во времена Данте Понте Веккьо — Старый мост. Вероятно, во II–III веках во Флоренции появились христиане, это были греческие и восточные купцы и странники. В начале IV века город стал резиденцией епископа.

Конец античного периода в истории Флоренции ознаменовался жестокими потрясениями, связанными с нашествием варваров. По преданию, город особенно сильно пострадал от племени лангобардов («длиннобородых»), захватившего в VI веке Италию и отличавшегося непримиримой ненавистью к любым проявлениям древнеримской цивилизации. На какое-то время жизнь во Флоренции замерла, и город начал возрождаться лишь благодаря Карлу Великому, праздновавшему в нем Рождество 786 года. Можно сказать, что с этого праздника, собственно, и началась средневековая история Флоренции.

«Повседневная жизнь» — предельно широкий аспект для рассмотрения, включающий в себя практически все: экономику, политику, религию, культуру, быт. Именно такой всеохватной и получилась книга Пьера Антонетти, хотя автор неоднократно предупреждает читателей, что им предлагается не политическая история Флоренции, а история «повседневности», то есть преимущественно бытовая сторона жизни города. Рассказ о политических событиях действительно сведен до того минимума, без которого просто было бы невозможно понять повседневную жизнь флорентийцев. Впрочем, Антонетти, насколько можно судить по другим его работам {3} 3 В полной мере это проявилось и в книге, специально посвященной истории Флоренции: Antonetti P. L'Histoire de Florence. Paris, 1976. Стоит отметить, что плодотворная идея взять Данте в качестве проводника по Флоренции той эпохи пришла в голову не одному только Антонетти и, возможно, даже не ему первому. См.: Barbadoro В. Firenze di Dante. Firenze, 1965. , к политической истории питает меньший интерес, нежели к истории культуры и общества.

И все-таки почему автор решил изобразить повседневную жизнь Флоренции именно во времена Данте? Ведь этот период не был ни наиболее блистательным, ни самым героическим в истории города: последовавшая за ним эпоха гуманизма и Ренессанса бесспорно и по праву признается более славной. Разумеется, выбор автора продиктован прежде всего личностью Данте: интересно узнать, в какой обстановке жил и творил великий итальянский поэт. Даже, казалось бы, заурядный период в истории Флоренции предстанет перед читателями в ином свете, если связать его с такой знаковой фигурой. Однако важнее другое: эпоха Данте интересна тем, что она была переходной, рубежной между уходившим в прошлое Средневековьем и нарождавшимся Новым временем. Антонетти в своей книге хорошо показал, что в этот период, несколько расширительно именуемый «эпохой Данте» (захватывая несколько десятилетий до рождения поэта и столько же после его изгнания из родного города), Флоренция превратилась из заурядного, во всех смыслах второстепенного города в динамично развивающийся центр промышленности и торговли, в колыбель раннего капитализма.

Личность Данте — это личность человека на рубеже эпох: во многом он человек Средневековья, предчувствующий наступление новых времен — «Новой жизни», как он назвал автобиографическую повесть в прозе и стихах. Много сказано о «зашифрованности» его произведений, их двойном и тройном смысле (не случайны многочисленные пространные комментарии к ним). Общим местом стала характеристика Данте как «хвалителя былых времен». В этом качестве он проявляет себя в своем самом значительном произведении — «Божественной комедии», противопоставляя «добрые старые времена» новым порядкам, с которыми он не в силах примириться. Отсюда политический консерватизм Данте, его приверженность идее Священной Римской империи, с которой он связывал надежду на установление в Италии мира и порядка. Антонетти, на наш взгляд, слишком прямолинейно оценивает политические воззрения Данте как ретроградные и характеризует его политическую программу как музейный хлам. Необходимо учитывать, по крайней мере, следующее: Данте, как и другим его современникам, приходилось выбирать не между хорошим и лучшим, а меньшее из зол. С чем легче было примириться: с твердым порядком, установленным в Италии германским правителем, носившим титул римского императора, или с непрерывными междоусобными войнами, уносившими тысячи жизней и губившими создания рук человеческих? На этот вопрос каждый отвечает по-своему.