Марк Вебер - Нюрнбергский процесс и Холокост

Так, документ PS-81 является «верной копией» неподписанного письма, написанного неизвестным лицом на обыкновенной бумаге. Возможно, это набросок письма, которое так и не было отправлено. Постоянно утверждалось, что это письмо, написанное Розенбергом, но сам Розенберг это отрицал. [5] МВТ, том XI стр. 510–511 [560–561]. На документе нет подписи, инициалов, пробела для регистрационного номера (обязательного в этих случаях), и он не был найден среди бумаг адресата [6] МВТ, том XVII стр. 612 [664]. . Документ PS-81 является «фотокопией», представленной советской стороной [7] СССР-353, МВТ, том XXV 156–161. . Документ PS-212 также был составлен неизвестным лицом, полностью на обыкновенной бумаге, без каких-либо пометок от руки, без даты, адреса и печати. [4] Carlos W. Porter. Not Guilty at Nuremberg. The German Defense Case. Brighton, England: Historical Review Press, n.d., pb., 22 pp., (в русском переводе — Карлос Портер. "Невиновные в Нюрнберге. Слово в защиту подсудимых. 2007)

Так, документ PS-386, так называемый «протокол Хоссбаха» — речь, якобы произнесённая Гитлером 5 ноября 1938 года, — является «заверенной фотокопией» микрокопии «верной копии» (перепечатанной одним американцем) «верной копии» (составленной одним немцем) «письменных заметок Хоссбаха», никем не удостоверенных и составленных им по памяти спустя пять дней после предполагаемой речи Гитлера. Это не самый худший документ, а наоборот, один из лучших, поскольку известно, кто изготовил одну из «копий». Текст документа PS-386 был вдобавок «отредактирован» [8] МВТ, том XLII, стр. 228-230 .

Председательствующий судья на Нюрнбергском процессе по делу № 7 (так называемому "делу заложников" против немецких генералов), Чарльз Веннерштрум, видевший лишь то, что происходило в зале суда, сразу же после вынесения приговора опубликовал в американской прессе "Чикаго Трибьюн" своё уничтожающее мнение о методах, царивших на этом процессе: [9] Hal Foust , Nazi Trial Judge Rips "Injustice", "Chicago Tribune", 23 февраля 1948.

"Если бы я семь месяцев назад знал то, что я знаю сейчас, я бы никогда сюда не приехал.

Очевидно, что победитель в какой бы то ни было войне не является лучшим судьёй в деле о военных преступлениях. […] Обвинению явно не удалось уберечь объективность от мстительности, от личных амбиций […]. Вся атмосфера здесь нездоровая. […] Многие юристы, клерки, переводчики и следователи стали американцами лишь в последние годы, и их мышление пропитано ненавистью и предубеждениями, царящими в Европе. Судебные процессы должны были убедить немцев в том, что их лидеры виновны. Однако они убедили немцев лишь в том, что их лидеры проиграли войну жестоким завоевателям.

Большинство доказательств на процессах было документальным, отобранным из большого объёма захваченных документов. Отбор проводился обвинением. Защита имела доступ лишь к тем документам, которые обвинение сочло нужным приобщить к материалам дела. […]

Несовместимым с американскими понятиями правосудия является и то, что обвинение полагалось на самообвиняющие показания подсудимых, находившихся в заключении более чем два с половиной года и постоянно допрашивавшихся в отсутствии адвоката. Два с половиной года заключения — это уже само по себе является формой принуждения.

Отсутствие права на апелляцию вызывает у меня горькое чувство того, что правосудию было указано на дверь.

[…] Немецкий народ должен получать больше информации об этих процессах, а немецкие подсудимые должны получить право подавать апелляцию в ООН."

[…] 60 % лиц, руководивших процессом, были евреями, переводчики тоже. Не случайно германские вожди были повешены именно 16 октября 1946 года — в еврейский праздник, именуемый "днём мести".

Обвиняемый Геринг неоднократно замечал что неправильный перевод документов и некорректный синхронный перевод на немецкий язык значительно искажают смысл написанного и сказанного. В частности, во время ответов на вопросы главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко 21–22 марта 1946 г., Геринг неоднократно указывает на расхождения перевода и зачитывает что на самом деле написано в представленных документах. Во время обсуждения конференции на Ванзее, главный обвинитель Джексон на замечания Геринга, что перевод неверный, ответил: «Хорошо, я это допускаю».

После этого произошел следующий диалог: [10] МВТ, том IX, стр. 584.

…

«В дополнение к порученной Вам 24 января 1939 г. задаче, которая заключалась в решении еврейского вопроса путем массовой эмиграции в наиболее благоприятных условиях, настоящим поручаю Вам принять все необходимые подготовительные, организационные и финансовые меры с целью окончательного решения еврейского вопросав зоне немецкого влияния в Европе».