Владимир Марковчин - Фельдмаршал Паулюс - от Гитлера к Сталину

Вечером опять был до боли смешной допрос:

Комиссар: Ваша фамилия?

- Паулюс.

- Не фон Паулюс?

- Нет.

- У вас есть дом, земля?

- Нет.

- У вас есть состояние?

- Нет.

- Итак, вы не дворянин, не дворянского происхождения?

- Нет.

- Тогда, вероятно, полудворянского?

- Нет, такого происхождения в Германии нет.

- У вас, следовательно, нет ни земли, ни состояния?

- Нет, я живу на казенной квартире и получаю содержание. Если я выйду в отставку или умру, моя семья обязана будет освободить квартиру.

- Ну хорошо, мы примем к сведению ваши показания, но мы их проверим.

Вот так во всем! Если мы рассказываем, что у нас на родине еще достаточно продовольствия, то нам не верят. А если люди рассказывают обратное из-за страха или еще по каким-либо причинам говорят неправду, то им верят, потому, что такие вещи слушают охотно.

Солдаты и офицеры, рассказывающие подобные вещи, сами вредят себе и затягивают этим войну. Русские верят еще, что Германию можно поставить на колени одним сильным ударом. Германия выдерживает этот удар, игра начинается снова, и конца войне не видно. Точно так же и Германия смотрит на положение России, потому, что русские военнопленные у нас рассказывают то же самое. А теперь мы здесь, в плену, можем убедиться в обратном, так как мы видим, что Россия имеет еще достаточно резервов.

17 апреля 1943 года. Сегодня разговаривали с генерал-лейтенантом Шмидтом об улучшении питания для военнопленных офицеров. Мне уже говорили, что военнопленным солдатам не улучшили питание, а улучшили только офицерам, поэтому у солдат плохое настроение.

Русские это делают нарочно, они хотят разжечь ненависть между офицерами и солдатами, но получается наоборот. Солдаты говорят: "Вот вам коммунистическая Россия!", и это правильно. В Красной армии точно так же: офицеры едят лучше, а солдаты хуже. На фронте офицеры Красной армии "обжираются", и это они называют социализм!

Надо сказать, что в Германии лучше провели социализм в жизнь, чем в России. Здесь только одни фразы. Русские делают всегда одну ошибку. Они думают, что Гитлер и его правительство - это одно, а германский народ - это другое. Они ошибаются, говоря: "С германским народом мы заключим мир, но с Гитлером - никогда". Они забывают при этом, что Гитлер - это немецкий народ. Я уже несколько раз говорил русским: "Если вы хотите искоренить правительство Гитлера и национал-социализм, то вы должны искоренить немецкий народ". Но они этому не верят.

23 апреля 1943 года. Никто из нас не знает, когда можно ожидать окончания войны. Мы уже давно не имеем никаких известий. Я знаю только одно, что в военном отношении Германия не может быть побеждена. Печально то, что больше всего, по-настоящему, здесь страдают мы и русские. Эти две страны проливают кровь, а остальные смеются.

Свержение правительства Гитлера - это все болтовня и пустые слова для масс. Это говорят русские, которые сами по себе очень малые величины, точно так же, как наши партийные руководители, мнение и голоса которых ничего не значат. Это - все крикуны. Если Гитлер и Сталин захотят, то так или иначе, а мир будет заключен. Все равно, будет свергнут Гитлер или нет.

Я полагаю, что война здесь продлится недолго. Сталин сам слишком большой политический деятель, чтобы требовать от своего народа дальнейших кровавых жертв. Какие требования или притязания выставит Гитлер в случае зак лючения мира, никто из нас не знает. Это известно только его самым ближайшим помощникам.

Так дальше продолжаться не может. Я твердо верю, что наш фюрер охотнее сегодня, чем завтра, заключил бы мир с Россией, все равно на каких условиях, и это послужило бы на благо обоим народам.

В смысле вооружения Россия не испытывает нужды, но главный вопрос здесь - снабжение и транспорт. Но не буду слишком много думать над этим. Изменить я ничего не смогу. Всем нам остается только ждать.

27 апреля 1943 года. Вот уже несколько дней я замечаю, что за мной наблюдает все время русский часовой. Если так будет продолжаться и дальше, то всем скоро запретят говорить со мной. Я теперь постоянно наблюдаю, как один комиссар в гражданском костюме приходит сюда на несколько часов. Он немного ниже меня ростом, носит сапоги и коричневое пальто, коричневую кепку и большие очки с бледными стеклами.

Что он делает здесь? Я часто вижу, как он исчезает в комнатах напротив. Быть может, удастся узнать что-нибудь о нем поподробнее.

15 мая 1943 года. Уверен, что фюрер обменяет меня на кого-нибудь из пленных русских генералов и я возвращусь в Германию. Шмидт и дивизионный генерал Мазарини со мной согласны.