Кэтрин Людвиг Янсен - Мария Магдалина

В «Pistis Sophia », гностическом произведении третьего века, написанном в форме диалога между воскресшим Спасителем и его учениками, Мария Магдалина сохраняет свое привилегированное положение доверенного собеседника Иисуса. Господь хвалит ее так: «Превосходно, Мария. Ты благословенна больше всех остальных женщин на земле… Говори откровенно и не бойся. Я открою тебе все, что ты ищешь» [63] Pistis Sophia, под ред. Карла Шмидта , перев. на англ. Виолеты Макдермот (Nag Hammadi Studies, vol.9) (Leiden. E.J. Brill, 1978), книга 1, гл. 20, 28–29. . Марию снова, как и в « Евангелии от Марии», превозносят выше остальных, поскольку это она, а не другие апостолы, посредством божественного гнозиса с большим совершенством постигает таинства христианской веры. Да, благодаря своему глубокому духовному познанию Мария Магдалина фактически завладевает инициативой в разговоре (задает 39 вопросов из 46) [64] Бовон Привилегия, с. 223. , вызывая гнев у Петра, который дважды прерывает беседу жалобами: «Господь, мы не обязаны терпеть от этой женщины, которая лишает нас возможности говорить и не дает никому рта раскрыть, а сама говорит много» [65] Pistis Sophia, 58. Ср. там же, с. 377: «Господь, пусть женщины перестанут вопрошать, чтобы и мы могли спросить». . На сей раз резкие слова Петра не доводят ее до слез, как в «Евангелии от Марии», а вызывают следующий ответ: «Я боюсь Петра, ибо он угрожает мне и ненавидит наше племя (пол)» [66] Pistis Sophia, с. 162. .

Тема более совершенного гнозиса Марии Магдалины и порождаемого этим обстоятельством у мужчин-апостолов ревнивого соперничества наиболее заострена в «Евангелии от Филипа», написанного во второй половине третьего столетия [67] Евангелие от Филипа, перев. на англ. Уэсли У. Исенберг в NHL , с. 139–160. . Здесь, однако, положение Марии Магдалины как любимицы Христа еще больше подчеркивается из-за использования в тексте чувственного языка и образов.

И спутник […] Марии Магдалины, [любил] ее больше, нежели [всех] учеников [и обычно] целовал ее [часто] в […]. Остальные [ученики…]. Они говорили ему: «Почему ты любишь ее сильнее, чем нас?» [68] Там же, с. 148.

Один специалист по раннему христианству назвал этот отрывок «озадачивающим» [69] Jorunn Jacobsen Buckley The Holy Spirit is a Double Name: Holy Spirit, Mary and Sophia in the Gospel of Philip в Images of the Feminine in Gnosticism, под ред. Карен Кинг (Philadelphia: Fortress Press, 1988), с. 215. , каким он вроде бы на первый взгляд и является. Однако при внимательном рассмотрении приходит объяснение этого поцелуя: он между совершенными. Поцелую между теми, кто достиг гнозиса , дается следующее объяснение:

Ибо от поцелуя совершенные зачинают и рожают. По этой причине мы тоже целуем друг друга. Мы принимаем зачатие как милость Господню, которая есть друг в друге [70] Евангелие от Филипа, с. 145. .

Другими словами, те, кто достиг гнозиса , могут обмениваться поцелуями, содержащими благодать. Один специалист по гностическим учениям дал следующее объяснение: «Именно в этом контексте следует понимать поцелуй между Иисусом и Марией. Логос пребывает в тех, кого он поцеловал, отсюда и ревность апостолов, ибо они еще не заслужили поцелуя» [71] Бакли, там же, с. 216. . Однако подобное мистическое толкование никак не объясняет явной чувственности этого отрывка. Ряд исследователей утверждают, что эта чувственная образность намекает на один догмат гностической теологии о мистической брачной опочивальне, где, в таинстве приобщения святых тайн, мужчина и женщина соединяются в конце концов на вечные времена. В результате этого союза человечество придет к совершенству. Это аллегорическое толкование: Мария Магдалина и Иисус символизируют Логос и Дух, Адама и Еву, мужчину и женщину.

Я бы предложила еще одно толкование, одновременно мистическое и буквальное. Поцелуй Иисуса — это дар благодати, гнозиса и способности к прорицанию Марии Магдалине вопреки тому, что она женщина, и именно потому, что она женщина. Традиционная точка зрения гласит, что уже как женщина она была склонна к интуитивному, а не приобретенному познанию. Апостолы были против предпочтительного к ней отношения не только из-за неспособности понять мистической природы этого поцелуя, но также и потому, что прекрасно осознавали, что их половая принадлежность исключает возможность такого особого и проникнутого чувственностью обращения. Как заметила Карен Кинг: «Пророчество иногда понимают как проникновение духа в тело, и поэтому его порой воспринимают и выражают языком чувственной изобразительности. В системе гетеросексуальной половой символизации, где тот, кто проникает в тело, является символически мужчиной, тело прорицателя, в которое проникли, может рассматриваться как женское или ставшее женским» [72] Prophetic Power and Authority, там же, с. 30–31. . В монотеистической традиции, где Бог является по половой принадлежности мужчиной и допускаются только гетеросексуальные отношения, апостолы обижались из-за предпочтительного отношения Иисуса к Марии Магдалине, так как их пол исключал возможность подобного обращения с ними.