Роман Ключник - Лекции Президентам по Истории Философии и Религии

Мировоззрение, философия, представленная в этой книге, сильно отличаются от того, что преподают в вузах современной России, тем более от того, — что преподавали ранее. Пра-философия — является не новым, но давно забытым самым старым и самым первым руслом философии в истории человечества, науки, которая исходит из фактов и строгой логики. Отсюда, пра-философия — как сугубо практическая философия или прагматическая философия. Отсюда и вся серьёзность её и оригинальность — как своеобразного, современного философского «спаса».

Поэтому и такой интерес к истории еврейского народа, ибо считаю, что этот великий народ выработал очень эффективную прагматичную философию жизни, благодаря которой закономерно процветает.

В данном случае история, философия и другие науки рассматриваются не разрозненно, в отрыве друг от друга, а наоборот — так как есть в жизни, — как совместно идущие рука об руку, влияющие друг на друга и, таким образом, совместно развивающиеся. Человек перед тем, как совершить действие-поступок, много размышляет над этим, раздумывает, то есть философствует. А когда, наконец, поступок совершён, то он становится уже достоянием истории. Над ним, в свою очередь, опять размышляет другой человек, чтобы поступить так же или иначе. Третий же анализирует поступки обоих и принимает решение по руководству коллективом или государством. Так философия, история и идеология тесно переплетаются друг с другом.

Интересной была реакция некоторых учёных из питерских вузов на мою первую книгу. Например, один петербургский авторитет в области философии то ли утверждал, то ли одновременно спрашивал меня — ведь невозможно одному человеку перелопатить, тем более проанализировать такой объём информации; поэтому понятно, что на меня работала целая группа учёных, как минимум какая-то кафедра. Я отвечал, что вообще не работаю в этой области, и философия — это моя любовь, хобби, что я не заканчивал никакого философского факультета и философию изучал самостоятельно.

Так как в СССР на этот засекреченный, таинственный факультет принимали только коммунистов и по рекомендациям обкомов, — а я после школы не был даже и комсомольцем, — поэтому меня не допустили к вступительным экзаменам на философский факультет университета.

Другие же, когда получали ответ на вопрос: где изучал философию (?), брезгливо отворачивались или умудренно бросали фразу, — что почти каждый человек в определённом возрасте начинает философствовать… Хотя некоторые из этих умников, которые всё-таки удосужились внимательно прочитать мою книгу, затем эмоционально признавались мне в любви.

В моих книгах предпринята попытка анализа последних исследований, публикаций по истории, философии, политологии, социологии опубликованных в России с начала 90-х годов и до 2005 года, и на основе этого сделаны суммарные выводы. При этом обращаю особое внимание — в этой книге не стоит задача раскрыть полностью историю России, а только ту её часть, которая связана с современной историей и с историей еврейского народа.

Суровый критик может обвинить меня в использовании большого количества цитат и недостатке прямого авторского текста, как это сделал Геннадий Костырченко («Из-под глыб века»), обвинив А.Солженицына, — что книги им написаны в жанре исторической публицистики, что там — «историко-публицистический коллаж цитат» и мало прямого авторского текста, и этим он якобы — имитировал исследовательскую объективность. — Всю подобную критику можно применить и к моим книгам.

Но как достигается и признаётся истина в оценке того или иного исторического факта? Если даже мнения по одному и тому же архивному документу или историческому факту у многих исследователей расходятся.

Даже утверждения, убеждения какого-либо авторитета мировой величины не могут признаваться истинными, а что уж говорить о скромном авторе этих строк. Для кого является авторитетом — Роман Ключник? Но когда вместе собраны выводы авторитетных личностей разных стран и народов, от Наполеона, Черчилля, Форда, Флоренского, Сарофского, Солженицына и до еврейских историков и мудрецов, и они совпадают, то тут уже можно говорить с большой уверенностью о правде, об Истине.

Когда оценка многих авторитетных исследователей совпадает и просматривается единственно возможная логическая причинно-следственная цепочка, тогда уже можно говорить об истинности и научности. Это ведь не наука физика — здесь опыты невозможны. Хотя в истории мы часто встречаем жестокие эксперименты над людьми, попытки осуществить в жизни различные гипотезы, и можно увидеть в истории много повторов, которые людей ничему не учат…