Стаффан Скотт - Династия Бернадотов - короли, принцы и прочие…

Брак с голландской принцессой вызвал в Швеции огромный энтузиазм, ликовали оттого, что, по рассказам, ее отец владел огромными капиталами, а они бы пришлись весьма кстати, ибо финансы у Карла XV хронически пребывали в плачевном состоянии. Приданое между тем оказалось гораздо меньше, чем могло бы, поскольку Оскар I был выше таких вещей. (Тою же, кто, напротив, принес в семью большой достаток, стала не кто иная, как ненавистная Карлу XV маменька, Жозефина, получившая солидное наследство из Бразилии, где ее сестра была императрицей.)

Первой у Карла и Ловисы родилась дочка Луиза, впоследствии такая же рослая, как мать. В 1869 году ее выдали за невысокого датского принца, который в 1906 году сделался королем Фредериком VIII, и после этого брака датские монархи отличались высоким ростом и статностью. У Фредерика и Луизы было четыре дочери и четыре сына. Старший сын стал Кристианом X Датским (правил в 1912–1948 гг.), следующий за ним по старшинству — норвежским королем Хоконом (правил в 1905–1957 гг.), а одна из дочерей, Ингеборг, вышла за кузена матери, принца Карла (брата Густава V).

Через год после рождения дочери казалось, будто Карл XV внес свою лепту в династию: Ловиса родила сына, крещенного Карлом Оскаром. Дело было в 1852 году — тогда же, когда другой Карл Оскар, персонаж романа «Эмигранты» республиканца Вильгельма Муберга [25] Муберг Вильгельм (1898–1973) — шведский писатель, романист и драматург. , выросший в совершенно других жизненных обстоятельствах, покинул Смоланд и отправился на заработки в США.

Маленький наследный принц неожиданно умер в марте 1854 года. Карл XV так и не сумел оправиться от горя; несколько лет спустя, заговорив об умершем сыне, он расплакался: «У меня нет ничего больше, ради чего стоит жить». У Ловисы, которой еще не сравнялось и двадцати пяти лет, началась затем женская болезнь, с физической точки зрения тривиальная, но иметь детей она впоследствии уже не могла. А ведь это главнейшая задача женщин в королевских семействах.

Донимали Ловису и нервные недомогания, принимавшие неприятные формы. Она не только время от времени падала в обморок, такое с дамами высшего общества в ту пору, как известно, случалось сплошь да рядом — иной раз потому, что они вправду теряли сознание, зачастую из-за слишком туго затянутых корсетов, а нередко потому, что обмороки были в моде и тебя не считали подлинной аристократкой, если ты временами не падала без чувств. (Женщинам низших сословий предпочтительно было обходиться без обмороков, а поскольку корсеты они носили редко, то обмороками вообще не страдали.) Однако у Ловисы случались еще и внезапные припадки, так называемые конвульсии, когда она судорожно и бесконтрольно размахивала тростью и зазевавшийся человек мог заработать изрядные синяки.

Впрочем, можно понять, что обмороки случались с нею, когда супруг в ее присутствии явно выказывал слабость к придворной даме Жозефине Спарре, по прозванию Шоссан. Речь идет о 1853 годе. Спустя семь лет, на маневрах в Сконе, королева Ловиса, видимо, примирилась с положением этой дамы, так как появилась верхом, в расшитом золотом гусарском мундире супруга — она ведь была высокого роста, — и в сопровождении Шоссан, облаченной в мундирчик его адъютанта.

Перечень любовниц Карла, как уже упомянуто, весьма велик, и по именам мы знаем прежде всего тех, что принадлежали к высшему кругу. Есть в их числе еще одна Спарре, Сигрид, которую, к его большой досаде, отослали подальше от двора; среди многих других можно назвать и «метрессу Гернандт», по имени Эдвардина, которую «маменька долго приберегала для этой цели», и простенькую, но очаровательную Ханну Стюрелль (Шернблад), которую поселили в Венторпе рядом с любимым дворцом Карла, Ульриксдалем. Его заботы о ее благоденствии простирались вплоть до подробного перечня домашней утвари и до фортепиано, взятого для нее напрокат.

На последнем этапе самой примечательной из любовниц была Вильгельмина Шрёдер, серьезная молодая сконка, женщина работающая, собиравшаяся стать телеграфисткой, получившая место в почтовой конторе Хеллестада, что к западу от Норрчёпинга, и лишь время от времени приезжавшая в столицу к своему августейшему любовнику — пока поездки не стали чересчур утомительными и Карл не устроил для нее квартиру в Стокгольме, на Дроттнинггатан, 72. Позднее она вышла за барона Терсмедена и на старости лет написала мемуары.

Вперемежку с этими достаточно длительными романами случались, по единодушным свидетельствам современников, и несчетные дамы на одну ночь — и обычные женщины, и представительницы древнейшей профессии.