Виталий Федотов - Монголо-татары - ответ Императора

Судя по всему, венгров было количественно больше! Иначе, с чего бы Ватацу успокаивать своих приближенных?

"Однако один перебежчик из рутенов(русских) перешел на сторону короля и сказал: "Этой ночью к вам переправятся татары, поэтому будьте настороже, чтобы они внезапно и неожиданно не набросились на вас"". (Фома Сплитский "История Архиепископов Салоны и Сплита").

Ночью основные силы татарского войска во главе с Йамой (Субэдэем), переправились через реку на левом фланге, обойдя венгерский лагерь с юга. Другая часть татар, предводимая Ватацем, захватила мост через реку, оттеснив венгерский охранительный отряд.

Битва на реке Шайо. Миниатюра XIII в.

На вышеприведенной гравюре, художник (современник, на минуточку!) изобразил византийский отряд сражающийся с рыцарями ордена Св. Креста, охраняющими мост.

Утром татары начали обстрел расположенного в долине венгерского лагеря с окружающих холмов из луков и камнемётных машин(!).

"И вот приблизительно во втором часу дня все многочисленное татарское полчище словно в хороводе окружило весь лагерь венгров. Одни, натянув луки, стали со всех сторон пускать стрелы, другие спешили поджечь лагерь по кругу. А венгры, видя, что они отовсюду окружены вражескими отрядами, лишились рассудка и благоразумия и уже совершенно не понимали, ни как развернуть свои порядки, ни как поднять всех на сражение, но, оглушенные столь великим несчастьем, метались по кругу, как овцы в загоне, ищущие спасения от волчьих зубов. …

Тогда оставшиеся воины, с одной стороны, напуганные повальной смертью, а с другой — объятые ужасом перед окружившим их всепожирающим пламенем (возможно, византийцы при Шайо, применили "греческий огонь"?), всей душой стремились только к бегству. Но в то время как они надеются в бегстве найти спасение от великого бедствия, тут-то они и наталкиваются на другое зло, ими же устроенное и близко им знакомое. Так как подступы к лагерю из-за перепутавшихся веревок и нагроможденных палаток оказались весьма рискованно перекрыты, то при поспешном бегстве одни напирали на других, и потери от давки, устроенной своими же руками, казалось, были не меньше тех, которые учинили враги своими стрелами. Татары же, видя, что войско венгров обратилось в бегство, как бы открыли им некий проход и позволили выйти, но не нападали на них, а следовали за ними с обеих сторон, не давая сворачивать ни туда, ни сюда. А вдоль дорог валялись вещи несчастных, золотые и серебряные сосуды, багряные одеяния и дорогое оружие. Но татары в своей неслыханной жестокости, нисколько не заботясь о военной добыче, ни во что не ставя награбленное ценное добро, стремились только к уничтожению людей.И когда они увидели, что те уже измучены трудной дорогой, их руки не могут держать оружия, а их ослабевшие ноги не в состоянии бежать дальше, тогда они начали со всех сторон поражать их копьями, рубить мечами, не щадя никого, но зверски уничтожая всех. Как осенние листья, они падали направо и налево; по всему пути валялись тела несчастных, стремительным потоком лилась кровь; бедная родина, обагренная кровью своих сынов, алела от края и до края. Тогда жалкие остатки войска, которыми еще не насытился татарский меч, были прижаты к какому-то болоту, и другой дороги для выхода не оказалось; под напором татар туда попало множество венгров и почти все они были поглощены водой и илом и погибли. Там погиб и тот прославленный муж Хугрин, там же приняли смерть епископы Матвей Эстергомский и Григорий Дьерский и великое множество прелатов и клириков". (Фома Сплитский "История Архиепископов Салоны и Сплита").

"Подобным же образом, вели себя татары и в 1242 г. Во время похода по направлению к Адриатике при резне на Уне, перед которой мужчины, женщины и дети были согнаны вместе, "как стадо овец": " И чтобы кому — нибудь не показалось, что эта лютая резня была совершена из жадности к добыче, они не сняли с низ одежд". (Людвиг Штайндорфф "Чужая война: Военные походы Монголов в 1237–1242 г").

Снова, как и на Кавказе, мы видим татар — бессребреников! Опять, равнодушные к добыче, они азартно режут католиков из страны — союзницы Папы и Константинополя.

И демонстративно не грабят! Можете Вы представить себе кочевника — скотовода, который преодолел тысячи километров до Адриатики, не для того, чтобы озолотиться, а чтобы просто немного поубивать венгров и хорватов?