Александр Каждан - Два дня из жизни Константинополя

Правда, царствование его было недолгим. В 1182 году он вступил в Константинополь. В конце 1183 года убийцы расправились с Алексеем. А в сентябре 1185 года народное возмущение покончило с самим Андроником.

Те самые причины, которые создали популярность Андронику, вскоре привели к ослаблению государства. Сердца лавочников он рассчитывал завоевать антилатинской пропагандой и разгромом домов латинян — но этим он вызвал возмущение на Западе, дал предлог для интервенции: в 1185 году сицилийские нормандцы овладели Диррахием, затем подошли к Солуни. Разгром аристократии и казни вельмож создавали иллюзию демократического режима — но Андроник и его прихвостни уничтожили лучших полководцев, а те, кто избег казни, бежали или находились в опале. Оборона Солуни от нормандцев стала одной из самых печальных и вместе с тем одной из самых позорных страниц в византийской истории.

Наместник Солуни Давид Комнин не подготовился к осаде: в городе не хватало оружия, припасов, протекала цистерна для питьевой воды. Но Давид Комнин боялся не неприятеля, а столичных властей — и поэтому он сообщал, что во вверенном ему городе все в порядке. Едва нормандцы подошли к Солуни, он стал отправлять победные реляции, а взятие в плен первого рядового солдата превратилось в подлинное торжество. К тому же Давид Комнин был сугубо штатским человеком. Он носил широкополую войлочную шляпу, модные панталоны и разъезжал, как евнух, на муле. Он прятался от стрел и от солнечного удара, предоставляя военным действиям идти своим чередом, а при первом известии об успехе нормандцев оставил поле боя и погнал своего мула внутрь неприступной солунской цитадели. 24 августа 1185 года Солунь, второй город империи, пала. Нормандцы двинулись к Константинополю.

И тут столица восстала. Предлогом для восстания оказался незначительный эпизод, который, может быть, раньше не произвел бы никакого впечатления, — приказ об аресте Исаака Ангела.

Причудливо переплелась судьба Исаака Ангела с судьбой Андроника. Ведь Исаак — тогда еще совсем молодой — был тем придворным Мануила, который за железную цепь встаскивал государева кузена к подножью трона. И все-таки Андроник не наказал его за свое унижение. Потом Исаак Ангел сражался среди защитников Никеи, и опять-таки Андроник пощадил его. Позднее, когда почва под ногами узурпатора уже начала колебаться, он обратился к кудеснику Сифу, который за свое ремесло был ослеплен еще императором Мануилом и тем не менее продолжал давать предсказания; этот-то слепой Сиф прочитал на мутной воде имя того, кто грозит благоденствию Андроника — не все имя, лишь первые буквы, и ими были йота и сигма. И в этот раз опасность прошла мимо Ангела, ибо предсказание отнесли к Исааку Комнину, главарю мятежников на Кипре…

И вот в результате бурных событий 11 и 12 сентября 1185 г. Андроник оказался низложенным, а Исаак Ангел стал василевсом ромеев. И первое, что он сделал, вступив в императорский дворец, — торжественно заявил, что отказывается от членовредительских наказаний.

Кто же он был, этот антагонист Андроника Комнина, его счастливый победитель и преемник?

Ангелов Никита Хониат считал незнатным родом: только женитьба красавца Константина Ангела, выходца из малоазийского города Филадельфии, на младшей дочери императора Алексея I Феодоре открыла этой фамилии путь в византийскую элиту. При Мануиле I многие Ангелы служили полководцами и участвовали в заседаниях синклита; перекрестные браки связывали их с различными семьями, входившими в Комниновский клан.

Во всяком случае, отец Исаака Андроник (он был сыном Константина и Феодоры и, следовательно, двоюродным братом Мануила I) занимал видное положение при дворе и первое время, по-видимому, поддерживал Андроника Комнина. Но уже очень скоро Андроник Ангел должен был бежать из Византии и вместе с сыновьями искал прибежища в Иерусалимском королевстве. Среди этих сыновей находился и Исаак.

Хотя семье Ангелов были свойственны полководческие традиции и отец Исаака командовал некоторое время восточными отрядами, сам Исаак меньше всего был полководцем. По-видимому, с детства его готовили к духовной карьере и обучали богословию; во всяком случае, Никита Хониат с насмешкой говорит о посещении Исааком школы грамматиста, где его награждали ударами по рукам и по заднице. Но вот что любопытно. Хониат молчит об этом, но в английской хронике Псевдо-Бенедикта Питербороского рассказывается, что Исаак был послан для получения образования в Париж и в тамошних школах изучал латинский язык, западные обычаи и теологические доктрины.