Макар Бабиков - Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты

В начале войны он попросился на Северный флот. Там сразу был зачислен в разведку. Потом его перевели в малую группу, учили радиоделу. Он освоил сложную аппаратуру, стал быстро и четко работать на ключе, безошибочно принимать на слух, исправлять неполадки, хорошо запоминал шифры.

Командир группы — уроженец Киберга Арнульф Матисен владел шведским, финским, датским, немецким, английским языками, хорошо разговаривал по-русски. В то время ему было уже за сорок, в начале 30-х годов он вступил в Норвежскую компартию, а до этого четыре года был комсомольцем. Жена его тоже была норвежской коммунисткой. Плавал на судах торгового флота, побывал во многих странах. Когда немцы оккупировали Норвегию, Матисен вместе с друзьями переправился через границу на советскую землю.

Два его брата отдали жизни за освобождение Норвегии от фашизма. Альфреда схватили первой военной осенью, когда он налаживал контакты с группой Кудрявцева, и казнили. Франс, не желая попасть в руки преследователей, покончил с собой, но о его гибели Арнульф еще не знал.

Как только подводная лодка скрылась в темноте, разведчики пошли выбирать место для временного привала. Облюбовали небольшую площадку метрах в ста от берега. За ночь перенесли подальше от воды весь груз, разложили его в нескольких местах, укрыли камнями и снегом. Первый день пролежали в снегу, не смея высунуть носа, осматривали в бинокль море, сопки, лощины, но ничего опасного не обнаружили. На следующую ночь сделали небольшой шалаш и в нем укрылись от непогоды. Прожили тут два дня, а затем пошли искать более подходящее пристанище.

Километрах в двух соорудили другой шалаш. Вернулись к берегу за оставшимся там имуществом, посмотрели оттуда на свое строение и увидели, что поставили его неудачно: с моря их жилье отчетливо виделось. Поневоле принялись за строительство вновь. А выкладывать даже самые примитивные стенки было не из чего, только на самом берегу попадались иногда кое-какие выброшенные морем обломки. Их собрали и таскали на себе на высоту, названную ими Хестен. Разрывали снег, откапывали небольшие камни, с трудом откалывали их от мерзлой земли, резали смерзшийся торф кирпичиками и складывали стены и крышу землянки. Разыгравшийся сильный шторм развалил их сооружение. Пришлось все делать заново.

Когда закончили строительство и убедились, что обосновались тут прочно, сообщили на базу, где находятся и как устроились. Но квитанцию, подтверждающую, что их радиограмма принята, почему-то не получили. На следующий день снова отстучали в эфир сообщение о себе, и опять база никак не реагировала на их сигнал. Прошло несколько дней, разведчики усомнились в исправности приемника, но в нем все было в порядке. Посетовали на плохую проходимость волн в их зону и решили продолжать посылать свои радиограммы по тому же графику.

Обошли округу на несколько километров. Ни жилья, ни следов человеческих на глаза не попалось. Окончательно уверились, что устраиваться следует на этом месте. Когда пришли к берегу, чтобы понемногу перенести свое имущество к постоянному становищу, оказалось, что во время шторма часть груза смыло волной в море. Так группа лишилась трехмесячного запаса продовольствия. Что осталось — перетащили к своей базе. Вышло, что на день каждому приходится по банке консервов и по полтора сухаря. А жить надо было зимой, на голом месте, на ветру и в снегу, без тепла.

Вахту несли попеременно. Пройдет ли вражеский караван, патрулируют ли над морем немецкие самолеты — сообщали без задержки. А база по-прежнему молчала.

Однажды, прослушивая эфир, разведчики обратили внимание на день и число, которые назвала Москва в своей передаче, и тотчас поняли свою ошибку. После высадки, когда выбирали место и переносили имущество, они сбились со счета времени, спутали числа, а потому и работали не по расписанию.

Как только передали очередную шифровку по графику, база тут же ответила, что она их слышит, подтвердила, что все их радиограммы приемным центром приняты и по назначению доставлены, но, поскольку передавались они в неурочное время, закралось сомнение — не работает ли радист под контролем, не затеял ли противник новую игру с Полярным.

Двухсторонняя связь стала регулярной, команды с родной земли пошли без помех.

Что делается на море и в воздухе невдалеке от самой северной оконечности Европы, огибают ее вражеские корабли или держат курс проливами, летают ли над морем самолеты, какая у них погода — день за днем, неделя за неделей четыре зимних месяца подряд в снег и в пургу, на ветру, из холодного неотапливаемого шалаша шли радиограммы. Теперь разведчики не только четко распознавали классы и типы вражеских судов и их тоннаж, но и куда и каким ходом идут, каким походным ордером плывут караваны, где находятся транспорты и корабли охранения.