Я промолчал, а он продолжал:
-- Однако для такого полета, какой совершил он, воображение не требуется совершенно, более того, может даже повредить. Нам нужен человек, для которого Луна -- это лишь место назначения, как впрочем и любое другое.
-- Да, понимаю. А можно узнать, какие книги он читает? Я хочу сказать, каков круг его интересов? Мне это нужно для статьи.
-- Да, конечно... -- он еще раз заглянул в папку, --научная и техническая литература. Вот список книг, которые он прочел за последние два года. Посмотрите сами, -- и он протянул мне листок. Я притворился, будто просматриваю список, а он продолжал: -- Кто выбирает подобную профессию, должен смириться с тем, что придется жить под колпаком НАСА, ведь мы все время наблюдаем за ним. Я вернул Честу листок.
-- Тут нет ни одного романа.
-- Романа? А зачем ему романы?
-- Вовсе нет книг по истории или археологии, -- заметил я без особой надежды. Чест пожал плечами и усмехнулся:
-- История, археология? Такие люди, как Темпль, живут в будущем. Какое ему дело до прошлого?
Я больше не затрагивал эту тему. Да, это так и было -- тут добавить нечего. Джек Темпль никогда в жизни не читал таких книг, в которых говорилось бы о Леониде и о персах. Ни Фермопил, ни вообще прошлого для него не существовало. Не было смысла продолжать расспросы. Я ухватился за последнюю ниточку:
-- Скажите... он коренной американец или...
Чест ответила
-- Судите вами. Его семья приехала в Америку триста лет назад.
-- И это была англосаксонская семья, не так ли? Может быть, его мать, тетушка или бабушка были... скажем, французской крови, итальянской или испанской...
Он решительно покачал головой:
-- Нет. Впрочем, это не имеет ни малейшего значения. Мы послали бы его на Луну в любом случае, даже если бы его отец был немцем, испанцем или итальянцем.
-- Или греком, -- заметил я. Чест кивнул:
-- Или греком, какая разница. Его предки нас не интересуют. Повторяю, Купер, прошлое не имеет для него никакого значения. Наше время началось 4 октября 1957 года; Помните, что это за дата?
-- Конечно, помню. В тот день русские запустили в космос первый искусственный спутник.
-- Совершенно верно. И поэтому все, что .было раньше, для него просто не существует.
Он проговорил это тоном человека, который хочет завершить разговор. Но я не сразу сдался.
-- Хорошо, прошлое для него не существует, но вот последний вопрос: а его райка на шее?
Чест помрачнел.[ ]
-- Откуда вы знаете? -- спросил он.
-- Я видел. Видел пластырь.
-- Ну... Это пустяк!..
-- Как это, пустяк?
-- Ну! Пустяк! Царапина и все.
-- Генерал, я здесь для того, чтобы служить НАСА. Я не шпион и не из тех журналистов, которых волнуют только свои собственные интересы. Статья будет опубликована неизвестно когда и поэтому не сыграет никакой роли в моей карьере. Вы компенсируете мне расходы, это верно, но кто знает, не придется ли мне еще добавить несколько долларов из своего кармана. Словом, работа в убыток...
-- Купер...
-- Нет, дайте мне закончить. Не создавайте дополнительных трудностей. Если хотите, чтобы моя работа принесла какую-то пользу, доверяйте мне.
Чест слегка покраснел и твердо сказал:
-- Мне кажется, мы доверяем вам, и еще как!
-- Тогда давайте пинте продвинемся немного дальше. Я не верю, что это царапина. Так что же это такое?
Генерал тяжело вздохнул и с неприязнью посмотрел на меня.
-- Официально заявляю вам, -- проговорил он, --ничего особенного. Хотя... -- добавил он, чуть поколебавшись, -- рентген вроде бы и показывает, что внутри довольно глубокая рана. Но обратите внимание, -- он сделал предупреждающий жест, -- я сказала "вроде бы". На самом деле его горло в превосходном состоянии. Возможно, Темпль родился с этим дефектом. Скажу больше, определенно это у него с самого детства. А может, поцарапался, когда после полета принимал душ, -- заключил он, -- вот и все.
Что у Темпля идеальное здоровье, нет никаких сомнений, генерал.
-- Согласен, -- обрадовался он.
-- А рана глубокая? -- все же настаивал я. -- чем она может быть вызвана? Каким-то ударом?
-- Возможно. Только, несомненно, не во время пота Луну.
-- Это мог быть удар копьем, например?
Он засмеялся и покачал головой:
-- Ох, уж эти журналисты!
Я покинул остров на вертолете. Меня доставили на военный аэродром, а оттуда, словно почтовую посылку, перевезли в Денвер, штат Колорадо. Затем я полетел в Нью-Йорк. Смеркалось. Это был самый длинный день в моей жизни. Но спать мне не хотелось. И все же я сидел, закрыв глаза...
Читать дальше