С.П. Перегудов - Тэтчер и тэтчеризм

Как видим, размежевание в партии после отставки Тэтчер и особенно после выборов 1992 г. отнюдь не повторяло того, которое имело место в течение 80-х годов. Будучи "антитэтчеристами" в вопросах европейской интеграции, "радикалы" действовали как последовательные тэтчеристы в вопросах приватизации. То же сочетание обоих подходов, правда в более сглаженном виде, наблюдалось и у "консолидаторов". При этом на передний план неизменно выдвигались разногласия вокруг проблем национального суверенитета и европейской интеграции. И хотя и численность, и влияние твердых "евроскептиков" оставались сравнительно небольшими, концентрация противоречий на вопросе, который чем дальше, тем больше становился центральным вопросом политической борьбы в стране, делала достижение единства крайне сложной и почти неразрешимой задачей. Недаром с некоторых пор и в печати, и в общественном сознании утвердилось мнение, что имидж "расколотой партии", десятилетиями преследовавшей лейбористов, к середине 90-х годов все прочнее ассоциировался с партией тори.

Казалось бы, и в силу своего темперамента, и, главное, политических убеждений Дж. Мейджор должен был поддерживать "консолидаторов", выступавших против "забегания вперед" и озабоченных реакцией избирателя на ослабление внимания к социальному реформаторству. Однако, обеспокоенный прежде всего сохранением единства партии и недопущением ее раскола, он стремится лавировать между двумя упомянутыми фракциями, выступая не столько в роли лидера, сколько "медиатора", координатора. Подобного рода позиция, естественно, не добавляла ему престижа и авторитета, и популярность его падала даже в глазах тех, кто не так давно считал его способным и целеустремленным лидером.

При всем том премьеру удавалось сохранять в общем и целом взятую после отставки Тэтчер "посттэтчеристскую стратегию" и не отступать от нее в главном. Европейская политика, несмотря на колоссальные трудности, претворялась в жизнь, социально-экономическое реформаторство, несмотря на достаточно серьезные сбои в области приватизации и налоговой политики, продолжалось. На руку премьеру было и то, что в 1994 г. был окончательно преодолен экономический спад и рост ВНП составил внушительную цифру в 3,5% (наивысший уровень в Европе), а прогнозы на 1995 г. сулили еще более благоприятный результат.

Несмотря на получивший широкое хождение в прессе тезис об "изношенности" кабинета и его основных фигур, их менее всего можно было заподозрить в пораженчестве. Даже Хезелтайн, несмотря на свой возраст (в 1994 г. ему перевалило за 60), был, судя по всему, не прочь в случае достаточно внушительной поддержки подняться на последнюю, высшую ступень власти. Что же до таких деятелей, как К. Кларк, министр по делам занятости М. Портилло и еще нескольких ведущих министров, то их амбиции, судя по событиям июня - июля 1995 г., лишь подогревались обстановкой кризиса и разногласий. Да и в целом кабинет Мейджора оставался весьма компетентным и работоспособным органом.

При всем том престиж кабинета и правительства продолжал падать, чему не в малой степени способствовали участившиеся случаи "нестандартного" поведения министров, чаще всего на сексуальной почве и причастности к коррупции. Наверняка в памяти англичан надолго сохранится случай, когда едва ли не на другой день после заявления Мейджора на конференции 1993 г. о необходимости "возвращения к истокам", которое призвано было положить начало своего рода крестовому походу против безнравственности [427] Conservative Party News. 1993. Oct 8. P. 6. , разразился один из наиболее громких скандалов вокруг нечистоплотности действий одного из министров. Естественно, что задуманная кампания провалилась, и имидж не только правительства, но и всей партии серьезно пострадал. После этого случались и другие скандалы, и эффект их был столь же негативным.

Далеко не лучшим образом складывалось положение и в "массовой партии". Ее боевитость, способность противостоять оппозиционным силам и демонстрировать свое превосходство над ними заметно снизились после выборов 1992 г., чему не в последнюю очередь способствовали почти что постоянные неурядицы в верхах и непопулярность лидера. Особенно наглядно ослабление дееспособности партии проявлялось в 1993-1995 гг. в ходе местных выборов и выборов июня 1994 г. в Европарламент. На местных выборах, состоявшихся в мае 1994 г. Партия набрала соответственно всего 27 и 25% поданных голосов, тогда как лейбористы получили 42 и 46%, а либеральные демократы - те же 27 и 24% [428] Financial Times. 1994. May 7; Guardian. 1995. May 5. . Как писала сразу после объявления результатов выборов 1994 г. "Файнэншл таймс", тори и их лидер уже "на веревках, но все еще продолжают бой" [429] Ibid. .Не удалось партии тори поправить свои дела и на европейских выборах, состоявшихся 9 июня 1994 г. В ходе этих выборов консерваторы потеряли 14 из 32 своих мест, лейбористы же увеличили свое представительство с 45 до 62. Соответственно процент голосов, поданных за первых, снизился с 34 до 28, а за вторых возрос с 40 до 44 [430] Economist. 1994. June 18. P. 30. .