Кеннет Роуз - Король Георг V

Принц Георг вместе с братом пользовались на борту весьма незначительными привилегиями. Они жили в одной каюте и могли пользоваться услугами Чарлза Фуллера, лакея из Сандрингема, возведенного в ранг их личного стюарда; в штормовую погоду братья освобождались от дежурства по лодкам. Эти незначительные послабления с лихвой перекрывались требовательностью их добросовестного наставника. Вот типичный отрывок из дневника принца Георга: «После полудня мы, как обычно, занимались гимнастикой, а потом вечером продолжали читать о свободной торговле и протекционизме».

Ведение дневника само по себе являлось для него важным делом. После «фальстарта» в 1878 г., когда записи в дневнике велись менее двух недель, Георг начинает его заново с 3 мая 1880 г. и непрерывно ведет более полувека — последняя запись сделана всего за три дня до смерти. Эта скупая хроника по стилю довольно бесцветна и почти лишена эмоций. Исторические перспективы как будто совершенно не трогают Георга; его меньше волнуют сами события, чем их годовщины, о которых он вспоминает вновь и вновь. Вот, например, запись от 6 августа 1935 г.: «Сегодня исполняется 56 лет с того дня, как мы ступили на „Вакханку“». Каждое утро, вне зависимости от того, находился он на суше или на море, Георг отмечал в дневнике направление ветра и прочие метеорологические сведения. По поводу столь малоинтересной информации его биографам остается только вздыхать, однако не следует забывать, что принц Георг принадлежал к тому поколению моряков, чья жизнь во многом зависела от погоды.

К пятнадцати годам он уже реально столкнулся со смертельной опасностью. В Индийском океане, где-то между Южной Африкой и Австралией, «Вакханка» попала в сильный шторм. Ее паруса были разодраны в клочья, серьезно пострадал руль; судно беспомощно дрейфовало далеко в стороне от остальных кораблей эскадры и более чем в четырехстах милях от ближайшего порта. Старшие офицеры корабля трое суток не спали, пока с помощью подручных средств не удалось кое-как отремонтировать судно. Отчет принца Георга об этом происшествии лишен каких-либо эмоций, словно написан рукой профессионала. Это тем более знаменательно, что совсем незадолго до того в Южной Атлантике один за другим погибли два матроса: один свалился с марселя «Вакханки», второй выпал за борт флагманского корабля «Инконстант» («Переменчивый»), Гибель товарища по команде глубоко тронула принца, и он даже обвел дневниковую запись за этот день аккуратной траурной рамкой. Во время путешествия случались и другие знаменательные события. Вот как описывает Дальтон загадочный эпизод, случившийся в океане, когда «Вакханка» находилась между Мельбурном и Сиднеем: «В четыре часа утра нам встретился „Летучий Голландец“. На расстоянии в 200 ярдов [6] Ярд равен 0,914 м. по левому борту вдруг показались окутанные странным красноватым светом очертания двухмачтового брига с четко выделяющимися мачтами, рангоутом и парусами. Судно первым заметил впередсмотрящий на мачте, его также увидел с мостика вахтенный офицер, который немедленно направил на бак корабельного гардемарина. Но когда гардемарин, который тоже сверху видел странное судно, прибежал на бак, никакого корабля поблизости не оказалось — до самого горизонта простиралось спокойное море. Всего загадочное судно видели тринадцать человек… В 10.45 утра младший матрос, который первым сообщил о появлении „Летучего Голландца“, свалился с салинга носовой мачты на полубак — от него осталось только мокрое место».

Уже в самом конце круиза, когда «Вакханка» через Средиземное море возвращалась домой, друг принца Георга Джон Скотт «упал с верхушки грот-мачты, с высоты почти в сорок футов, [7] Фут равен 30,48 см. но в нескольких футах от палубы по счастливой случайности зацепился за поперечный канат, и потому остался жив».

Принц не позволял себе предаваться печальным воспоминаниям. Один из его сослуживцев-гардемаринов впоследствии вспоминал: «В течение пяти лет я был товарищем по команде нашего покойного короля, тогда мы оба были еще юнцами. В те времена между младшими офицерами, по необходимости, складывались весьма близкие и тесные отношения. В открытом море приходилось бывать неделями, дни зачастую тянулись довольно однообразно, а уж пища была более чем однообразна и всегда отвратительна — в основном соленая свинина и сухари.

Не забывайте, в те времена мы были лишены всякого комфорта. Тогда не существовало таких вещей, как электрический холодильник, поэтому свежие овощи и фрукты, вообще свежие продукты заканчивались очень-очень скоро по выходе из гавани. К тому же, когда за одним и тем же столом постоянно видишь одни и те же лица, в кают-компании может временами возникать довольно нервная обстановка. Тем не менее я не могу припомнить случая, чтобы принц Георг вышел бы из себя. Я ни разу не слышал от него ни одного худого слова. Бескорыстный, дружелюбный, спокойный и уравновешенный, он был идеальным товарищем по команде».