О Минор - Это было давно

Объясняется это тем, что приленские деревни посещались "золотоискателями", которые тут пропивали все свои заработки; потом тем, что извозный промысел давал им постоянный и крупный заработок, и наконец 1887-1890 года отличались великолепным урожаем. Цена одного пуда ржи была до смешного мала, доходя до 15 коп.! В связи с этим и скот был не в цене. Все же остальное - почти исключительно домашнего изделия.

По мере приближения к Якутску население все резче становилось якутским. Якутские казаки уже почти совершенно объякутились. Они говорили почти исключительно по-якутски. Поражало все-таки, главным образом, то, что все эти ямщики, казаки, якуты решительно ничем, кроме своих узких домашних и промысловых дел, не интересовались. Они не имели представления не только о мире, но и о России. Сплошная безграмотность, отсутствие школ, книг. О газетах и не слыхали!

- Это что это гузета? Этой большой лист! Как же видал!

Именно, "видал"... и больше ничего; он знает о газете, что "гумака курить хороша".

Географические познания не шли дальше р. Лены, Иркутска, Олекмы, Бодайбо и Якутска.

Но это еще были, просвещенные люди по сравнению с коренным якутским населением! По дороге мы как будто постепенно окунались в море невежества, темноты и умственной убогости. Таковы были результаты колонизации края российским царским правительством... Крестьяне и казаки объякутились. Рабочие добывали золото. Конторы "резиденций" и исправники доставляли золото в казну. Ни для якутов, ни для переселенцев, правительство ничего не сделало за сто слишком лет!

***

Итак, мы едем и мерзнем, часто бежим рядом с ямщиком, чтобы согреться. Умственная жизнь прекратилась. Наша работа - "ехать", наш отдых - есть и спать.

Наконец, мы доехали до Якутска. Привезли нас к полицейскому правлению, приняли и сейчас же сдали в руки товарищам, поселенным до нас в Якутске.

Они разместили нас у себя по квартирам, а часть на так называемой улусной квартире, т. е., в двух комнатах, специально снятых для того" чтобы приезжие из улусов товарищи имели где останавливаться. Постоянно заведывала этой квартирой скопчиха с мужем, и при них жил рожденный ими до оскопления сынишка.

Товарищи приготовили в какой-то квартире целый банкет по поводу нашего приезда. Хотя из Москвы вышли 5-го мая, а прибыли в Якутск 19 ноября, но мы были самыми свежими людьми из далекой России. На нас посыпались вопросы без конца. Многие из встречавших нас были здесь уже долгие годы.

Павлюк Орлов, Петр Алексеев, Вацлав Серошевский, Павел Ровенский, Александр Доллер и его жена Софья Шехтер, Ястрембский, Пекарский, П. Подбильский, Свитыч и много других старых народников и народовольцев, прибывших сюда на поселение с каторги, были для нас необычайно интересны. Ведь это осколки того революционного движения, которого мы были слабыми продолжателями. Мы относились к ним с величайшим уважением, а они, видя в нас своих последователей, окружили нас теплым вниманием.

Бесконечно усталые от семимесячного путешествия, мы едва-едва могли удовлетворить любопытство товарищей о русских делах. Да и нерадостны были наши вести. Народовольческое движение, раздавленное в 1881-1883 годах, пыталось возродиться в 1884-1885 г.г. на юге России и в Петербурге, Риге, Москве, организуя остатки разбитых групп, но неудачно; затем, в 1887 г., возникла вновь в Петербурге небольшая группа народовольцев, но быстро погибла. Были заложены первые организации будущей социал-демократической партии. В общем же организованное движение было разбито, расплылось. Но идеи будущего социалистического освобождения крепли в тиши, и только в этом мы видели несомненный успех нашей работы и надежду.

От товарищей якутян мы тоже не услыхали ничего утешительного. Жизнь здесь в Якутской области была тяжела. Организована была библиотека в городе, куда из улусов товарищи приезжали тайком, брали книги и "поедали" их сотнями, готовясь к будущей борьбе, веря, что теперь возьмем свое. В первый же вечер нашего свидания обсуждался горячо вопрос, как устроиться.

Решено было, ввиду того, что мы останемся в Якутске до весны, когда большинство из нас подлежало отправке в Средне-Колымск, сплотиться по всей области, создать какое-нибудь тесное общение между товарищами. Для этого мы решили создать нечто в роде клуба, где мы могли бы устроить библиотеку, читальню и столовую. На столах читальни каждый из нас обязался оставлять все письма, имеющие общий характер, для пользования всем.