Александр Насибов - Долгий путь в лабиринте

- Я должен подумать.

- Десять минут! - Кузьмин взглянул на часы. - А пока дайте ваш дневник.

- Вы сошли с ума! Где у меня гарантия...

- Слушайте! - Кузьмич сжал кулаки. - Не мы начинали эту войну. Так вот, я только лишь защищаю свой народ, близких, самого себя, черт возьми! Гарантия, сказали вы? Да вы ее держите в собственных руках. Гарантия - это ваша работа, не против своей страны, нет! Только против нынешнего режима в Германии. А он все равно обречен, этот ваш нацизм, будете вы с нами или же против нас. Но вы можете хоть как-то содействовать тому, чтобы во всем мире детей перестали пугать немцами. Ведь и у вас есть сын. Думаете ли вы о том, кем он станет, что будет у него за душой? Вам дается возможность не прятать глаза от своего парня, когда русские, англичане, американцы, французы, чехи, поляки, датчане, голландцы - когда все мы придем в Берлин и каждый взрослый немец будет держать ответ за то, что он делал во время войны!..

Тилле молчал.

Кузьмич прошел к окну, стал сбоку, зажег сигарету. Он долго курил, разглядывая залитый дождем парк.

- Возьмите!

Он повернул голову. Тилле держал в руке толстую книгу в блестящем зеленом переплете.

Вернувшись к креслу, Кузьмич взял дневник и бросил на стол. Казалось, его уже не интересует этот документ.

- На вас мундир вермахта. Почему?

- Переведен в абвер.

- Один?

- Туда передано мое отделение.

- Почему?

- Не знаю. Мне не объяснили.

- А ваши предположения?

- Не знаю, - повторил Тилле.

- Вас влили в "Бранденбург-800"? Быть может, в "Кавказский легион"?

- Этот последний является частью "Бранденбурга". Но пока мы самостоятельны.

- Кто ваш шеф?

- Эрвин Лахузен, руководитель аусланд-абвера.

- Хорошо... Как проходит по документам подруга Эрики Хоссбах?

- Ее имя Эстер Диас.

- Других имен нет?

- Думаю, нет.

- В Баку у вас только одна эта группа?

Тилле замялся.

- Говорите, ведь теперь мы союзники. - Кузьмич усмехнулся, достал новую сигарету. - А друзья должны быть откровенны.

Зазвонил телефон. Тилле взял трубку. Выслушав того, кто звонил, озадаченно поджал губы.

- Просят вас.

- Да, да, слушаю, - сказал Кузьмич в трубку. - Нет, у нас все хорошо.

Тилле принял трубку из рук гостя, механически приложил ее к уху. В телефоне звучали гудки отбоя.

- Это был один из моих людей, - сказал Кузьмич, отвечая на вопрос в глазах хозяина Вальдхофа. - Беспокоится за меня... Придет время, я познакомлю вас. Но мы отвлеклись. Так есть в Баку еще группа?

- Да. Ее возглавляет Пиффль.

- Бердт Пиффль? Мы знаем этого человека. А еще?

- Зачем спрашивать, если вам уже все известно? Проверяете мою искренность?

- Устроили же вы проверку Эстер Диас! Вот и я должен все сделать как надо.

- Есть и третья группа. Заброшена из Ирана, состоит из людей местной национальности.

Это уже была новость. Но Кузьмич никак не показал, что заинтересовался последним сообщением Тилле.

- А еще? - спросил он.

- Я сказал все.

- Ну что же, все так все. При каких обстоятельствах был убит Дробиш?

- Видимо, шел на связь.

- С кем?

- С радистом.

- Что нашли у Дробиша?

- Думаю, ничего не нашли.

- Да, это так. Иначе вам бы несдобровать, правда? - Тилле молчал. - Теперь о судьбе радиста. Что известно об этом человеке?

- Его взяли живым. Дело ведет гестапо. Это все, что я знаю. Я работал в шестом управлении. Гестапо - четвертое. Практически наши службы не связаны. Начальство, конечно, общается, мы - нет.

- Хорошо, хватит на сегодня. Напишите имена руководителей всех трех групп на Кавказе, укажите их адреса, клички.

- Но вы все уже знаете!

- Напишите, - повторил Кузьмич.

Тилле взял лист бумаги, изложил требуемое. Кузьмич следил за его рукой.

- Теперь подпись, - сказал он. - Для вас я Артур. Придумайте себе кличку.

Тилле поставил под текстом: "Курт".

- Очень хорошо, Курт. Встретимся через два-три дня. Я дам о себе знать... Кстати, мы не коснулись групп в Грозном.

- Я только начал заниматься этим районом. Там действует абвер.

- Нужны данные и об этих группах. Сделайте так, чтобы они подпали под ваше начало. Кстати, почему нефтяные центры не бомбят?

- От Лахузена я узнал, что на совещании у фюрера произошло столкновение между Герингом и Кейтелем. Геринг обвинил армию, которая в начале кампании сожгла большие запасы нефти на западе России, тогда как это горючее следовало захватить.

- Германии недостает нефти?

- Горючего всегда не хватало... Как я понимаю, принято решение бомбить и уничтожать все, что угодно, но не источники нефти. Ведь их невозможно восстановить.