Петр Савицкий: Континент Евразия

С этим связан вопрос о значении кочевников в кавалерийском деле. В частности, также в европейской терминологии кавалерийского дела обнаруживается немало элементов, восходящих к кочевникам.

Ср. хотя бы замечания Г. В. Вернадского: "Начертание русской истории" (Прага, 1927), стр. II.

Когда китайский император (один из первых императоров Таньской династии) проявляет исключительное личное мужество, европейский исследователь (Е. Паркер) считает своим долгом отметить, что в жилах этого императора текла кочевничья (турецкая) кровь. Укажем, что одна из лучших воинских сил средневекового Средиземноморья, а именно мамлюкское войско Египта, составлялась из половцев-куманов, уроженцев южнорусских степей. Нужно заметить, что кочевой мир придавал большое значение личной (телесной) сноровке и выправке. В этом — одна из основ военного могущества кочевников. Можно думать, что личная сноровка и выправка кочевников способствовали возникновению "моды на все кочевническое", которая не раз охватывала периферические страны. Так и в современной американской, а отчасти и в европейской среде существует мода на "ковбоев", но это уже ослабленное подобие кочевого быта. Не нужно забывать, однако, что кочевники имели огромную военную традицию, самостоятельную, временами великую государственность и значительное искусство (см. ниже). Применительно к "ковбоям" обо всем этом едва ли возможно и говорить.

В. В. Бартольд. История культурной жизни Туркестана.

Во время гражданской войны 1919 г. эта линия снова получила значение под именем Акманайских позиций.

Гр. И. Толстой и Н. Кондаков: Русские древности в памятниках искусства, вып. 1. СПб., 1889, стр. 17.

О. F. van Mollendorf. Die grosse Mauer van China ("Zeitschrlft der Deutachen Morgenlandischen Gesellschaft", XXXV Band. Leipzig, 1881).

Ср. наши "Геополитические заметки по русской истории" в приложении к книге Г. В. Вернадского "Начертание русской истории" (Прага, 1927), стр. 253.

Здесь и в настоящее время простирается т. наз. Та-лу ("большая дорога"), усаженная китайскими деревнями. См. Г. Н. Потанин: Тангутско-тибетская окраина Китая и центральная Монголия. СПб., 1895 и сл.

Маршруты Н. М. Пржевальского, "Труды Главного Ботанического Сада", т. XXXIV", вып. 1, под редакцией Б. А. Федченко. Петроград, 1920.

Здесь и в последующем, подобно Н. П. Толлю, исходим из подразделения евразийских степей на: восточно-евразийские, от Большого Хингана до Алтая; срединно-евразийские, от Алтая до Волги (или Дона): западно-евразийские — к западу от долгот волжско-донской перемычки (ср. "Географические особенности России", ч. 1, стр. 44).

Подразумеваем дохинганские степи "монгольского ядра”.

См., напр., нашу статью "Степь и оседлость" в сборнике "На путях". Берлин, 1922.

Название Китая (в русской терминологии) происходит от имени манчжурского племени, около двух веков (X–XII вв.) владевшего Северным Китаем. Чтобы не смешивать это племя с собственно китайским историческим миром, было бы правильнее этот народ называть катаями (cathayans).

М. И. Ростовцев. Сарматские и индоскифские древности; особенно стр. 251–252 (сборник статей, посвященных памяти Н. П. Кондакова. Прага, 1926).

По некоторым предположениям, киммерийцы — фракийское племя (Iranians and Greeks in south Russia by М. Bostovtzeff. Oxford, 1922, p. 18), проникшее в причерноморские степи с запада. Этому проникновению отвечает упоминаемое Н. П. Толлем влияние в причерноморских степях "самостоятельной бронзовой культуры Венгрии, доходившее до Днепра" (стр. 5).

Первое событие отделено от второго промежутком приблизительно в одиннадцать веков (VIII в. до Р. X.-IV в. после Р. X.).

Есть основания думать, что по результатам вытеснение скифов также свелось к их расщеплению на несколько групп.

Еще в XVII столетии в Крыму существовали люди, знавшие готский язык.

См. статью Ю. В. Готье о хазарах в "Новом Востоке", № 8–9. Москва, 1925.

Ср. по этому поводу замечания Н. М. Беляева в статье "Украшения позднеантичной и ранневизантийской одежды" (Сборник статей, посвященных памяти Н.П. Кондакова. Прага, 1926; в особенности см. стр. 202 и карту).

Ср. Г. И. Боровка: Культурно-историческое значение археологических находок экспедиции в сборнике: Краткие отчеты экспедиций по исследованию Северной Монголии в связи с Монголо-тибетской экспедицией П. К. Козлова. Ленинград, 1925, стр. 35–36.