Михаил Агбунов: Античная лоция Черного моря

(XII,59–72, перевод В. А. Жуковского)

Более кратко, но так же красочно Кианеи описаны в «Аргонавтике» Аполлония Родосского, жившего во второй половине III в. до н. э.:

(II, 318–323, перевод Г, Ф. Церетели)

Со временем античные мореплаватели, познав все сложности и коварства Черного моря, постепенно освоились с этим поистине негостеприимным, особенно на первых порах, морем и благополучно проходили устье Понта Эвксинского. С этого периода античные географы описывали Боспор Фракийский, придерживаясь строгой реальности, без всяких мифических прикрас. Геродот, например, описывая поход персидского царя Дария на скифов, отмечает, что, прибыв к Боспору, Дарий «поплыл к так называемым Кианеям, которые, как утверждают греки, прежде были блуждающими скалами» (IV, 85). А Плиний даже объясняет, почему эти скалы назвали блуждающими: «В Понте на расстоянии 14 миль от его устья и 15 миль от Европы есть два острова, которые одни называют Кианеи, другие — Симплегады. Согласно легендам, они сталкивались друг с другом, так как, отделенные малым расстоянием один от другого, они для входящих прямо навстречу им представлялись двумя островами, но стоило немного изменить угол зрения, они выглядели сошедшими в один остров» (IV, 92).

Само слово «Кианеи» буквально означает «темные, мрачные». Оно связано, надо полагать, с названием Черного моря, а также с той печальной славой гибельных для моряков скал.

Древнегреческие мореплаватели появились в Черном море, конечно, задолго до того, как основали здесь свои первые города. Упоминание об этом море, называемом Океаном, мы встречаем еще в «Одиссее» Гомера:

(XI, 9—19, перевод В. А. Жуковского)

Легендарное плавание аргонавтов к Фасису за золотым руном в основе своей также отражает реальные события, которые со временем покрылись налетом фантазии и выдумки. Античные географы понимали это и старались отделить действительные факты от мифических. Особенно показательно здесь авторитетное мнение Страбона: «Ибо как все говорят, что плавание к Фасису, совершенное по распоряжению Пелия, имеет за собою некоторую вероятность, так и возвращение и занятие мимоездом некоторых островов и даже, клянусь Зевсом, отдаленное странствование Ясона, подобно Одиссееву и Менелаеву, принадлежит к числу фактов, засвидетельствованных еще ныне существующими памятниками и удостоверенных голосом Гомера. У Фасиса показывает город Эя, царствование Эета в Колхиде считается достоверным, и это имя у туземцев является народным. Существуют также рассказы о волшебнице Медее и о богатствах той страны, состоящих из золота, серебра и железа и заставляющих предполагать истинную причину похода, по которой и раньше Фрикс снарядил это плавание. Существуют и памятники обоих походов: Фриксов — на рубеже Колхиды и Иберии и Ясоновы, которые показываются во многих местах Армении, Мидии и соседних с ними стран. Да и в окрестностях Синопы и на ее побережье, на Пропонтиде и Геллеспонте до местностей у острова Лемноса указывают много следов походов Ясона и Фрикса, а следы путешествия Ясона и преследовавших его колхов указывают даже до Крита, Италии и Адрия… Некоторые утверждают, что Ясон со своими спутниками проплыл и вверх по Истру на большое расстояние, а другие — что даже до Адрия. Одни говорят так по незнанию местностей, а другие утверждают, что и река Истр, получая начало из большого Истра, впадает в Адрий; в этих словах нет ничего невероятного и невозможного.

Воспользовавшись подобными поводами, поэт (т. е. Гомер) кое-что излагает согласно с историческими рассказами, но прибавляет к ним и от себя, следуя обычаю, общему для всех поэтов и своему собственному. Он согласен с историческими рассказами, когда называет Эета, говорит про Ясона и Арго, от Эи вымышляет Ээю… и на основании рассказов о Медее делает волшебницей Кирку, „родную сестру злокозненного Эета“; но к этому он вымышляет выход в открытый океан во время странствований после этого плавания (т. е. в Колхиду)…» (I, 2, 39–40).