Василий Немирович-Данченко - Скобелев

-А я все-таки тебе денег не дам.

Скобелев всегда нуждался. При нем никогда не было денег, а между тем швырял он ими с щедростью римских патрициев. Идешь бывало с ним по Бухаресту... Уличная девчонка подносит ему цветок...

-Есть с вами деньги?

-Есть.

-Дайте ей полуимпериал!..

Офицеры тоже все к нему. Не его дивизии, совсем незнакомые бывало... Едет, едет в отряд и застрянет где-нибудь. Денег ни копейки. К Скобелеву...

-Не на что доехать...

-Сколько же вам нужно?

-Да я не знаю...-мнется тот.

-Двадцати полуимпериалов довольно?

-И десяти будет...

-Возьмите.

Забывая, кто ему должен, Скобелев-сын и сам забывал свои долги. Страшно щепетильный там, где дело касалось казенного интереса, в этих случаях свои собственные счеты он вел тогда спустя рукава.

И эксплуатировали его при этом ужасно. Разумеется, большая часть таких пособий были безвозвратны... Когда деньги истощались-начинались дипломатические переговоры с отцом...

Зачастую тот решительно отказывал... Тогда Скобелев - сын в свою очередь начинал злиться.

-Ты до такой степени скуп...

-Ну, ладно, ладно. На тебя не напасешься...

-Ты пойми...

-Давно понял... У меня у самого всего десять полуимпериалов осталось в кармане.

-Вот, господа...-обращается бывало М. Д. к окружающим...-Видите, как он мне в самом необходимом пропитании отказывает!

Кругом хохочут.

-Я твоей скупости всей своей карьерой обязан...

-Это как же? - удивляется в свою очередь Скобелев-отец.

-А так... Хотел я тогда, когда закрыли университет, уехать доканчивать курс за границу, ты не дал денег, и я должен был юнкером в кавалергарды поступить. Там ты мне не давал денег, чтобы достойно поддерживать блеск твоего имени - я должен был в действующий отряд противу повстанцев в Польшу перейти. В гусары. В гусарах ты меня не поддерживал...

-Только постоянно твои долги платил, - как бы в скобках вставляет отец.

-Ну! Какие-то гроши... Не поддерживал... Я должен был в Тифлис перейти... В Тифлисе жить дорого - я ушел от твоей скупости в Туркестан... А потом она меня загнала в Хиву, в Ферганское ханство...

-И отлично сделала!

-За то судьба тебя и покарала, судьба всегда справедлива.

-Это как же?

-А то, что я старше тебя теперь!..

-Мальчишка!

-Так не дашь денег?..

-Нет...

-Ну, так прощайте, генерал!..

И они расходились.

Он очень любил своего отца и им был горячо любим, но такие сцены постоянно разыгрывались между ними. Сыновняя любовь его, впрочем, была совсем чужда сентиментальности. Как-то он сильно заболел в Константинополе. Недуг принял довольно опасный оборот. Скобелев-отец случайно узнает об этом. Встревоженный, он едет к сыну.

-Как же это тебе не стыдно...

-Что такое?

-Болен и знать мне не дал.

-Мне и в голову не пришло!..

Старик был очень расстроен. Скобелев-сын заметил это и извинился...

-Не понимаю, в чем моя вина? - обратился он потом к своим.

В другой раз Дмитрий Иванович приехал в зеленогорскую траншею к сыну.

-Покажи-ка ты мне позиции... Где у тебя тут поопаснее?

-Ты что ж это набальзамироваться хочешь? Или старое проснулось?

-Да что ж я даром, что ли, генеральские погоны ношу...

И старик выбрал себе один из опаснейших пунктов и стал на нем.

-Молодец, "паша", - похвалил его сын. - Весь в меня!..

-То есть это ты в меня...

-Ну, дай же что-нибудь моим солдатам...

-Вот десять золотых...

-Мало...

-Вот еще пять...

-Мало...

-Да сколько же тебе?

-Ребята... Мой отец дает вам по полтиннику на человека... Выпейте за его здоровье...

-Рады стараться... Покорнейше благодарим, ваше-ство!..

Старик поморщился... Когда пришло время уезжать:

-Ну, уж я больше к тебе сюда не приеду.

-Опасно?

-Вот еще... Не то... Ты меня разоряешь... Сочти-ка сколько я должен прислать сюда теперь...

-Вот... Смерти не боится, а над деньгами дрожит. Куда ты их деваешь?

-Да у меня их мало...

Потом, когда Дмитрий Иванович умер, Скобелев мог вполне оценить мудрую скупость своего опекуна. Ему досталось громадное имение и капиталы, о существовании которых он даже и не предполагал.

-К крайнему удивлению своему, я богатым человеком оказался...

Потом Скобелев с летами изменился. В нем не осталось вовсе мотовства, но там, где была нужда, он раздавал пособия щедрой рукой... "Просящему дай" действительно он усвоил себе этот принцип вполне и следовал ему всю свою жизнь. Его обманывали, обирали - он никогда не преследовал виновных в этом... Раз лакей утаил "три тысячи", данных ему на сохранение.