Жан Маркаль: Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота

Итак, мы ехали вблизи Разе без особых на то беспокойств. На горизонте, правда, виднелись руины какого-то из катарских замков, но меня это не волновало: я спешил добраться до Прада, неизвестной мне области, бывшей частью древней Каталонии, которую назвали Серданью. Путешествие это в большей степени было нужно Мон, нежели мне: она хотела навестить места, в которых прошла часть ее детства, а я лишь выразил желание посмотреть на них. В силу трагических обстоятельств Мон потеряла связь со своей семьей. В то время она не знала даже, где находился ее отец. За несколько лет до нашей поездки Мон оправилась в Пиренеи в надежде отыскать его, но ее длительный поиск не увенчался успехом. Воспоминания моей спутницы о семье были сильно размыты временем — мог ли Прад восстановить утраченное прошлое?

Чтобы узнать это, следовало до него добраться — поэтому мы усердно колесили по дорогам среди виноградников, желая достичь нашей цели. Прибыв в Прад, мы первым делом побывали на кладбище, на котором Мон думала отыскать могилы родственников. Однако там выяснилось, что ее бабушка еще жива. В тот день я в первый и последний раз увидел их вместе: Мон и ее бабушку, не видевшихся двадцать пять лет. Вскоре эта старая дама покинула наш мир. Мон встретилась также с дядей и тетей, передавшими ей вести об отце. А потом мы отправились бродить по улицам в поисках источника, чья чистая проточная вода омывала город, — как потом оказалось, источник этот находился в горах. Мы посетили удивительное аббатство Сен-Мишель-де-Кукса. Мон вспоминала тот день, когда она, еще девчонка, попала на концерт Пабло Казальса и удостоилась по его окончании великой чести: Казальс пожал ей руку. И вот мы вновь едем в горах, оставляя Прад за спиной и останавливаясь лишь в Тур де ла Кароль, где нас встречает безлюдная гостиница. Из окон нашей комнаты открывается вид на древнюю испанскую дорогу; все вокруг кажется обветшалым, словно по этому старому тракту в городок тихо вошло его прошлое. Наш досуг скрашивает маленькая собачка Мон с довольно забавным именем Веспасиан. Она уже стара и больна, но я очень ее люблю: она была верным спутником, разделявшим все наши горести и радости. И поныне в памяти моей среди воспоминаний о путешествии в Прад мелькает образ этой симпатичной черной таксы — должен признаться, я вспоминаю о ней, как о любимом друге. Из Тур де ла Кароль (дивное название!) мы наконец берем курс на запад, к Бретани. Вопрос о посещении Ренн-ле-Шато сам собой отпадает.

Шло время. В кругу моих научных интересов оказывались все новые темы, вызывавшие во мне неустанное любопытство. Одна из них, касающаяся Людовика Святого, время от времени возвращала меня в окситанский край, на место репрессий, учиненных капетингским монархом, который делал все возможное, чтобы задушить южную цивилизацию, внушавшую опасение северным сеньорам. Тогда, помнится, я спрашивал себя, как провансальцы отнесутся к моему труду о короле, омывавшем ноги прокаженным и творящем суд под сенью дубов. В силу этого я назвал свою книгу «Дуб мудрости». [2] Опубликовано в Париже издательством «Hermé» в 1985 году. Но подобная тема призывала меня со всей тщательностью пересмотреть вопрос о катарах, а также обратиться к событиям, происходившим в XIII веке в Разе: от меня не могла ускользнуть информация о том, что королева Бланка Кастильская спрятала сокровище (или его часть) в Разе, по всей вероятности, в Ренн-ле-Бен. Странный окситанский регион в Корбьерах, куда я еще ни разу не обращал своего взгляда, уже тогда давал мне обильную пищу для размышлений.

Следующий этап моего «поиска-инициации Ренн-ле-Шато» — 1983 год, когда я получил один из первых экземпляров книги, успех которой в мире печатной продукции был ошеломляющим. Речь, конечно же, идет о «Священной загадке» Майкла Байджента, Ричарда Ли и Генри Линкольна. Должен признаться, название, под которым эта книга появилась в англоязычных странах — «Священная кровь и священный Грааль», — нравилось мне гораздо больше. Я проглотил ее в один миг, что не означает, однако, того, что я в одночасье стал сторонником довольно смелых гипотез ее авторов, бывших в большей степени журналистами, падкими до сенсации, чем писателями и историками. Но сколь бы малой ни была научная ценность этого произведения, оно все же заслуживает внимания: авторы «Священной загадки» озвучили многие из тех вопросов, которые долгое время никто не решался задать и тем более решить. Кроме того, она предоставляла возможность вести поиски в совершенно новом направлении.