Валерий Шамбаров - Агенты Берии в руководстве гестапо

Поэтому Треппер предпочел свернуть дела, для работы на старом месте оставил группы Михаила Макарова и Виктора Сукулова, а сам перебрался в Париж. С французской компартией он также имел контакты, но они не были «засвечены». И во Франции он создал новую «крышу», фирму «Симэкс» по продаже стройматериалов. А чтобы упрочить положение бельгийской агентуры, организовал дочернюю компанию «Симэксо», ее директором стал Сукулов-«Кент». Фирма процветала — французы наращивали укрепления линии Мажино, бельгийцы усиливали пограничную оборону, заказов появилось множество. И информации тоже.

Правда, как ранее отмечалось, прежнее московское начальство требовало от Треппера вербовки как можно более широкой сети. Теперь же Центр старался разыскать и активизировать осколки прежних, разгромленных структур. И получилось так, что на организацию Треппера, и без того уже громоздкую, замкнули еще и самостоятельную разведгруппу капитана Ефремова. Кроме того, после отзыва Марии Поляковой во Франции осталась группа Генри Робинсона, а в Германии — супруги Мюллер и Агнесса Циммерман. Некоторое время они поддерживали связь с агентами в Швейцарии. Но когда начались боевые действия, это государство закрыло границы, ужесточило контроль на въезде и выезде. И Робинсона также переподчинили Трепперу. Германских агентов передали в ведение берлинской резидентуры.

Наложился еще один фактор, сказавшийся позже роковым образом. В то время в советской разведке (и не только в разведке, но даже в вооруженных силах) действовала установка, что пользоваться радиосвязью можно лишь в крайнем случае из-за опасности пеленгации. Да оно, вроде бы, и не требовалось. Зачем нужна радиосвязь, если существовали и исправно действовали более надежные каналы передачи информации — системы «почтовых ящиков», цепочки курьеров, ведущие к «легальным резидентурам» в посольствах и торгпредствах. Из-за закрытия границ Швейцарией для обосновавшихся там разведчиков настал тот самый крайний случай. Но настал неожиданно. И группа Шандора Радо, прежде передававшая материалы через парижскую резидентуру, оказалась к этому не готова. Передатчик ей забросить успели, можно было собрать еще несколько — Радо завербовал супругов Хаммель, владельцев радиомастерской. Но не имелось ни шифров, ни специалистов для шифрования и работы на ключе.

Это как раз и был один из моментов, когда приходилось нарушать конспирацию, чтобы восстановить утраченные контакты. Адрес Радо Центр передал двум агентам, имевшим радиосвязь. Одной из них являлась Урсула Хамбургер («Соня»). Она потеряла мужа-разведчика, арестованного в Америке, жила в Швейцарии с двумя детьми и создала маленькую группу, куда, кроме нее, входили два англичанина, бывших испанских интернационалиста: Леон Бертон («Джон») и Александр Фут («Джим»). За Бертона она вышла замуж, обоих обучила специальности радистов, и к началу Второй мировой ее передатчик оказался единственным действующим в Швейцарии. Получив приказ Центра, она связалась с Радо и принялась вместе со своими подчиненными тренировать чету Хаммелей в работе с передатчиком.

Координаты Радо были переданы и в Бельгию Сукулову-«Кенту». О его визите щвейцарскую группу предупредили через рацию «Сони». Несмотря на пограничные трудности, «Кент» сумел приехать в Женеву под видом деловой командировки. Привез шифры и провел с Радо несколько уроков по кодированию текстов. Да вот только быстро доставить на Запад новые шифры было затруднительно. А события торопили. Поэтому Сукулов привез свои шифры. И у резидентур Радо и Треппера они оказались общими (кроме передатчика «Сони», у нее остался другой).

Москве требовалось восстановить и разведсеть в Англии. Поэтому, завершив подготовку новых радистов, Урсула-«Соня» получила предписание выехать туда. Следом за ней отправился муж-англичанин Бертон. Надо отметить, что британскую контрразведку «Соне» удалось провести мастерски. Ведь на заметку она попала еще в юности, будучи очень левой журналисткой и вступив в компартию Германии. Потом вместе с первым мужем Рудольфом работала на советскую разведку в Шанхае. Провалились, чудом сумели бежать порознь. Рудольф загремел в американскую тюрьму… То есть след за ней тянулся «еще тот». Однако она изобразила, будто ее, как убежденную антифашистку, оскорбил пакт Молотова-Риббентропа, что она полностью разочаровалась в Сталине, и именно для того переехала в Англию, чтобы порвать с советской разведкой и мирно жить с мужем и детьми. Все это было разыграно настолько ловко, что британцы, а позже и американцы, поверили. Настолько поверили, что так никогда и не обнаружили ее подключения к активной деятельности…